— Хотя, самолюбование — путь в пропасть. Но мы дадим, а, Кость? Дадим ему право искупить, ежели что?
Саша быстро свернул прения:
— Гармин, этот нас не подведёт. Всё учтено могучим ураганом! Ладно, варяги, хватит трепаться. Белка! В машину!
Собачка вильнула хвостом и запрыгнула на переднее сиденье.
В полном соответствии с Сашиными словами, через некоторое время машины свернули направо и по не очень разбитой дороге поехали вдоль какой-то речки. Названия речки, конечно же, никто не знал, а указателей, как и водится в наших, не слишком облагороженных сервисом местах, не было. Костя проворчал:
— Нет, этот урод меня с ума сведёт. И карты у меня, блин, как назло в рюкзаке. Куда едем, нихрена не понять.
— Какая разница, — ответил Слава, — куда-нибудь всё равно приедем.
— Нам куда-нибудь не надо, нам надо на место.
— Не вижу большой разницы, — парировал Слава.
Дальше пошло хуже. Саша свернул на какую-то грунтовку, хотя и не сильно разбитую. Костя с Ярославом поначалу плевались на то, что подлый механизм завёз их в какой-то колхоз, но не сильно, исключительно по привычке ругать русские дороги, помня о том, что дорогой у русских называется место, где они собираются проехать. Через час в движении Сашиной машины появилась какая-то неуверенность, хорошо заметная мало-мальски опытным водителям. Костя спросил у Ярослава:
— Он там косячок не задолбил в одиночку? Что-то как-то он едет неровно.
— Нет, не может быть, — ответил Слава, — он вообще не того, не балуется. Может, заблудились?
Недоразумение разъяснилось буквально через пятнадцать минут. Саша доехал до речки и остановился. Вместо моста из воды торчали чёрными пеньками остатки опор, а сам мост, судя по всему, был смыт половодьем ещё в середине прошлого века. Когда вторая машина подъехала к Саше, тот с плохо скрываемой яростью вырвал Гармин из креплений и закинул его в безымянную речку. Вместе с проводами.
— Падла! Привёз! Куда привёз, сука подлая! — орал Саша, — понадеялся! Гармин хвалёный! У-у-у-у-у! Ненавижу!
— Ты что разоряешься? — спросил подошедший Костя, — фиаска прилетела откуда не ждали?
— Курва мать, я давно подозревал его в измене! Нет, ну надо же, а? Ты глянь, как теперь быть? Вот, деревня — в двух шагах, а хрен доедешь!
За речкою виднелось село и маковка церкви. Близок локоть, да не укусишь
— Может вброд?
— Да какой брод? Посмотри, берега топкие!
— Ну и чо? Давай в объезд. Не один же мост на этой речке. Ну, подумаешь, круга дадим. Не на Северный же Полюс поедем? Гармин-то за каким выкинул?
— Хрен с ним, и даром такое говно не нужно. Лучше вообще без него, чем с таким Сусаниным.
— Ладно, ты успокаивайся. Я первый поеду, с Белкой, а ты садись на заднее сиденье, тебе, такому нервному, сейчас нельзя руль доверять. Хе-хе.
Саша спорить не стал. Поскольку мечта в этом самом месте дала трещину, то и всё остальное — тоже гуано. Мир против Александра, что может быть хуже? Он с сопением забрался на заднее сиденье собственной машины. Ярослав многозначительно хмыкнул и сел за руль второго автомобиля.
Берёзов вырулил на едва заметную колею, что тянулась по лугу вдоль берега, и поехал впереди. За ним пристроился Ярослав. Саша, как дискредитировавший высокое искусство ориентирования на местности, сидел на заднем сиденье и пыхтел. Все уже видели, что Саше плохо. Понятно, что это Сашкино злое пыхтение — минут на двадцать, не больше, но до того момента его лучше не трогать. Ровно катилась машина по кем-то давным-давно накатанной колее, шелестела трава по днищу машины, солнце поднялось на вершину неба. Погода, строго говоря, шептала, что надо остановиться и разбить бивак, гори синим огнём Сашина охота. Но Костя, видимо, имел какие-то свои представления о маршруте. Так что пока они просто ехали вперёд.
Саша, наконец, успокоился и нашёл себе занятие — смотреть по сторонам.
— Костя, Костя, заяц! — вдруг закричал он, — давай его!
От прежней обиды на белый свет не осталось и следа. Костя быстро глянул по сторонам. Действительно, буквально в десяти метрах от них большими скачками убегал здоровенный русак. Не теряя своего флегматического вида, он притопил газ и вывернул руль вправо. Выскочив из колеи, машина помчалась по ровному, как на заказ, без колдобин и буераков, полю. Саша с невиданной доселе скоростью собрал ружьё, зарядил его и опустил стекло. Азарт уже колотил его, он от возбуждения вскрикивал:
— Правее! Левее! Ату его!
Костя пробормотал «Не учи отца сношаться», но как-то ловко вывернул машину на удачный ракурс, грохнуло дуплетом Сашино ружьё. Он попал, как не попасть с такого расстояния, да и опыт, как известно, не пропьёшь. Только вот, когда они подбежали к тому, что когда-то было зайцем, оказалось, что в одном стволе почему-то вместо тройки оказалась картечь. Оттого передняя половина оказалась настолько перфорированной, что её немедля пришлось отдать Белке, а от задней — остались только клочок шкурки, полтора ребра и ноги с хвостиком. Но всем известно, что и такой трофей, по нынешним временам, был вполне съедобным и тянул как раз на полкотелка каши с зайчатиной. К моменту, когда Ярослав подъехал к друзьям, Саша гордо потрясал окровавленным полиэтиленовым пакетом с добычей, разве что не кричал от восторга. Его буйство немедленно пресёк Костя: