— Иди ты! — шикнул омега. И нажал «отбой».
— Я не против, — заявил альфа, опустив глаза. — Можешь гостить до конца выходных. Я успею закончить работу, поеду в издательство и подброшу тебя до дома. И мне удобнее, и ты отдохнешь.
— Думаешь добавить омегу к коллекции чучел из бет? — кольнул Ян.
— Прости, глупая вышла шутка, — извинился альфа. Поднялся с кресла. Махнул рукой на планшетник, пробормотал, что Ян, если хочет, может звонить еще сколько угодно. Или почитать перед сном. Или порыться в Сети.
— Я буду наверху, у себя. Если что-то будет нужно, пришли бандитов. Или просто крикни, я не буду включать музыку, услышу.
Лео мялся, переступал с ноги на ногу, не решаясь бросить своего гостя в обществе чудищ. Те деловито вернулись в гостиную, довольно облизываясь после ночного перекуса, вновь разлеглись перед камином.
— Тебе… можно какао? Я привык перед сном…
— Нет. Пожалуйста, только стакан воды.
— С газом? Минеральную? С сиропом?
— Просто воды, — улыбнулся на неуёмную заботу Ян.
Альфа сходил на кухню, вернулся со стаканом и с непочатой запотевшей бутылочкой. Поставил на столик, на салфетку.
— Сахар, — буркнул Лео, не поднимая глаз, с неловкостью указал на вазочку. — Всё-таки возьми еще, брату помогало. Попробуй. И… если ты хочешь, я отвезу тебя завтра. Хотя лучше бы… Ты утром решишь, хорошо?
— Хорошо.
— Спокойной ночи. Постарайся поспать.
Лео ушел. Даже не стал варить себе какао, изменил привычкам ради гостя, чтобы не дразнить ароматом.
***
Часть 9
…Ян хотел бы заснуть, но не смог. Всё тело болело. Низ живота неприятно тянуло.
Негромко тикали часы на полке. В камине, догорая, потрескивали поленья. Уютно посапывали на ковре звери, свернувшись одним стогом меха, перепутавшись конечностями, положив головы друг другу на спины.
Ян сперва лежал и не смел шевелиться. Но звери не просыпались, поскуливали во сне, дрыгали лапами. Лео наверху тоже затих, шагов не слышно.
Лежать смирно было невыносимо. Когда же наступит чертово утро? Убегать в темноте у него не хватит духу, набегался уже.
Стрелки на циферблате медленно ползли по кругу. Очень медленно, будто издеваясь.
Ян взял планшетник, пролистал карту. Нашел снимки со спутника — и, после получаса утомительного рассматривания фотографий, вроде бы опознал коттедж. И мост, и лесной домик. Видеть крошечные прямоугольники крыш, строения, затерянные среди мохообразного массива леса, было странно. Он бежал, кажется, полночи от этой точки до этой — да тут пяток пикселей между ними!..
Пока отыскал путь до шоссе, весь вспотел. Без сил откинулся на высокие подушки.
Тело охватывал жар. Лихорадило. Начиналось... Член омеги сделался болезненно чувствительным, постепенно наливался кровью, поднимался, натягивая махровую ткань халата и плед. Возбуждался против воли разума. Ян сжимал губы и бессильно следил за происходящими в собственном теле изменениями, смаргивая с ресниц набегающие злые слезы. Вот сейчас шевельнется, и из задницы потекут сопли. Прозрачные, терпко пахучие. Псевдо-матка уже набухла от притока крови, ее мерзкие алые губы открылись глубоко в его теле, окончательно перекрывая проход кишки, выпуская слизь, чтобы омыть внутренности, готовя задницу омеги к сношению. К бешеной скачке на могучем члене альфы. Собственный недо-член омеги, обычно в невозбужденном состоянии наполовину прячущийся в теле, увеличивался, удлинялся, выталкиваемый изнутри распухшим органом. Когда течка закончится, омега будет обязан этот свой псевдо-пенис запихнуть поскорее в бету... Раньше, в стародавние времена, люди оскопляли мальчиков, делая евнухами, чтобы избавить их от грешных позывов плоти. Природа в очередной раз посмеялась над омегами, снабдив их членом, но не привесив мужские яйца, посчитав излишним украшением. «Кастраты», обреченные корчиться от похоти.
Всхлипывая, глотая слезы, давя вздохи и рвущиеся стоны, Ян всё-таки поднялся, изо всех сил сжимая мышцы задницы, чтобы не опозориться, не запачкать чужой диван и плед. Захватив сумку, пошатываясь, придерживаясь рукой за стену, побрел в туалет. Даже ткань халата, трущаяся о тело, доставляла страдания, раздражала кожу…
Звери, навострив чуткие уши, проводили его сонными глазами. Однако вскакивать и догонять не стали — не ко входной же двери направился.
В туалете Ян запихал в себя огромный, противный, больно распирающий тампон. Переоделся в свою одежду. Лео принес ему и сапоги, и пуховик. Даже шапку не забыл.
Когда омега покинул кафельное «убежище», в окнах чуть-чуть посветлело. Наконец-то занялся рассвет.
В доме по-прежнему царила тишина. Звери, похоже, подладились под распорядок хозяина-совы.
Ян не удержался, напоследок проверил: подошел к соседней с туалетом двери, ничем не примечательной. Повернул ручку, надавил. Заперто. Дергай не дергай, не откроется. Хранилище трофейных трусиков. Если бы послушался Мари и взял с собой кружевное белье, было бы не стыдно оставить гостеприимному хозяину в качестве благодарности. Даже если в этой комнате всего лишь прячется пылесос или другая полезная в хозяйстве дребедень — шутка получилась бы забавной.
С кривоватой улыбкой Ян покинул коттедж.
Чудища не кинулись ему наперерез, хотя щелчок замка их наверняка разбудил. Не пошевелились, чтобы его вернуть. Видимо, омега им уже наскучил.