— Почему? Помню.
— Смотри, — Лариса развернула его за плечи. — По-моему, Биг-Бен тобой интересуется.
Старик стоял рядом с палаткой, на том месте, где недавно спал Алексей. Он призывно махал рукой.
— Пошли.
Алексей отхлебнул еще колы и обнял Ларису. Та не сбросила его руку, — он удивился неожиданной благосклонности, но в комментарии вдаваться не стал.
— Я гляжу — ты со стариком вчера успел подружиться? — спросила она на ходу.
— Ну, в общем, почти.
— Будь с ним поаккуратнее, пожалуйста. — Миранда намекала, что Биг-Бен себе на уме.
— Что мне с ним делить?
— Как это что? Леша, проснись!
Только тут Алексей вспомнил, что пока он с Ларисой разгуливает по поляне — сумка с деньгами валяется неизвестно где. Он резко остановился:
— Лариса, а где сумка?
— Опомнился!.. Не бойся, в надежном месте.
— В каком?
— Ты на ней спал всю ночь. Вон лежит, рядом со стариком. Я с нее глаз не спускаю. Рыцари ведь более важными вещами занимаются. А дамам приходится за вещичками присматривать.
Алексей с облегчением улыбнулся:
— Знаешь, я ведь всю жизнь, наверное, об этом мечтал.
— О чем?
— Да вот об этом. Солнце, лес. Похмелье, утро, на траве валяется полмиллиона долларов… Кайф, согласись?
— Да, в этом что-то есть…
Старик молча ждал, пока они подойдут ближе. Наконец он сощурился, что должно было изображать улыбку, и сказал, глядя на Алексея:
— Привет. Как спалось?
— Спасибо, хорошо.
— Вот что, ребята, — продолжая щуриться, продолжил Биг-Бен. — Собирайтесь. Вам надо отсюда драпать. Вами уже интересовались.
Вся легкость, которую испытывал Алексей, улетучилась мгновенно. Словно камень на спину взвалили.
— Кто?
— Да бродил тут один тип городской… С востока, судя по выговору. Заблудился, говорит. Не верю я, что кто-то может тут заблудиться. До ближайшего жилья миль пять. Пешком сюда никто не попрется. А машины, как сказал парень, у него нет. В общем, мозги пудрил. Я думаю, это по ваши души. Еще я думаю, что он не один. — Биг-Бен говорил монотонно, подняв глаза к небу, словно читал проповедь. — Думаю, что он не один. И наконец, я думаю, что он вас здесь рано или поздно увидит. А нам лишние неприятности не нужны. У меня лично своих хватает.
Алексей кивнул головой. Старик прав. Зачем дэдхедам воевать еще и с чужими бандитами? И так жизнь нелегкая…
— Я все понимаю, — сказал он, глядя Биг-Бену в глаза. — Спасибо, что помогли. Вообще, за все спасибо. За еду, за ночлег… — Он посмотрел на Ларису: — Мы пошли, что ли?
— Я разве сказал, что вы должны уходить пешком? — Биг-Бен положил свою тяжелую и сухую, как ветка старого дерева, руку на плечо Алексея. — Стоит вам выйти на шоссе, как вас тут же заметут. Они, я думаю, еще где-то здесь. Я вас лучше отвезу в одно место. Там более или менее надежно. И ехать туда по равнине, видно далеко: если будет погоня, мы их заметим. И уже тогда подумаем, как отбиваться. Пойдем, ребята. Миранда дает мне свой драндулет. Я уже договорился.
Алексей улыбнулся:
— Конечно, поехали. Прямо сейчас?
— Да, прямо сейчас. А оттуда я уже двину на концерт. Вам там делать нечего, только светиться лишний раз. Отсидитесь на ферме, потом сами решайте, куда ехать. Ваше дело. Там я с вами распрощаюсь.
— А что за ферма? — спросила Лариса со скучающим видом.
— Девушка, ты не грусти, — ответил Биг-Бен. — Хорошая ферма. Тебе понравится. Тебе что, Миранда про меня что-то наплела? — Сегодня старик был гораздо более разговорчив, чем в день их встречи. — Так ты ее не слушай. У нее на меня давно зуб имеется. Это же моя бывшая жена. — Он вдруг хихикнул, что, вероятно, было для него делом экстраординарным и крайне редким, — вместо привычных для выражения такого рода эмоций звуков из узкой щелочки между жесткими губами вырвался какой-то короткий скрежет.
Когда они подошли к машине, Лариса обернулась на чей-то резкий свист. Неподалеку стояла Миранда с рюкзаком на плече.
— Лора! Возьми-ка подарок на память. — Она сняла рюкзак с плеча, размахнулась и метнула его так, что он мягко плюхнулся прямо Ларисе под ноги. — Это плед индейский, настоящий, мало ли, где вам теперь ночевать придется. Пока, девушка! — Не успела Лариса крикнуть слова благодарности, как Миранда уже повернулась к ним спиной и пошла к костру.
— Вот чертова баба! — сказал старик, садясь за руль. — Все, поехали.
Алексей почувствовал минутную неловкость, когда они разворачивались на поляне, — он не привык вот так исчезать, не попрощавшись с хорошими людьми. Ему действительно импонировали и Фокусник, и Престон, миляга здоровяк Покойник, который сидел сейчас к ним спиной со своей вечной плоской бутылкой. Где он их только берет, подумалось Алексею, но через мгновение неловкость исчезла, он понял, что здесь так и принято: встретились, посидели, распили вместе бутылочку и расстались, может быть и скорее всего, навсегда.
Барон действительно был железным человеком. На что Клещ гордился своим тренированным телом, своим умением приспосабливаться к любым походным условиям, он все же вымотался за последние сутки так, что с трудом контролировал события. А они разворачивались с умопомрачительной быстротой.
Пожар в церкви сыграл им на руку. Как только в городе началась паника, распространившаяся на ресторан, в котором они собирались обедать, Клещ в приказном порядке настоял на том, что следует немедленно покинуть городишко. Он не мог объяснить, что им двигало, когда он выезжал из Дилона, выбирая окружные дороги, где их не могли заметить. Он знал почти наверняка, что местные полицейские хоть и олухи, но компьютеры имеют. Информация о том, что некто Брюс Макдональд разыскивается в связи с убийством напарника, до них, конечно дошла. Это могло обернуться большими неприятностями. По меньшей мере длительной задержкой в реализации планов. Хотя с какой стати их машину должны останавливать? Этого он не мог себе объяснить, но решил не рисковать.
Выехав наконец из городка, они стали спускаться в равнину, по направлению к Денверу, где нарвались на целую банду мотоциклистов, отдыхавших у обочины.
— Притормози-ка, — сказал Барон, тем самым вновь взяв бразды правления. С равнодушным видом он вышел из машины и вразвалочку направился к мотоциклистам, правую руку держа в кармане пиджака. Клещ прекрасно понимал, что у него в этом кармане. Связываться с рокерами, тем более в одиночку, Клещ не стал бы. Не из трусости — исходя из здравого смысла. Им хоть значком полицейским перед носом тряси, хоть пистолетом — подойдет кто-нибудь сзади, даст по башке, а когда очнешься — ищи их по всей Америке. Как правило, и не ищут. Они сами всплывают рано или поздно. Не могут рокеры долго жить вне людных мест, где можно проявить свою удаль за счет какого-нибудь несчастного ресторанчика или бакалейной лавочки. Разгром их доставляет этим уродам почему-то особенное удовольствие.
Барон, однако, подошел к толпе мотоциклистов, некоторые из которых, обратил внимание Клещ, были в крови. Видно, недавно были у них какие-то проблемы. Он внимательно следил за тем, как Барон подошел к ним, не вынимая руки из кармана, и стал о чем-то говорить. К его удивлению, никаких агрессивных действий рокеры не предприняли, а, побеседовав с Антоном, похлопали его по плечу, кто-то даже громко рассмеялся. Барон вернулся в машину и молча уселся на заднее сиденье. За рулем находился Шустрый, который все порывался скорее добраться до Денвера и расстаться наконец со всей этой компанией.
— Ну что? — спросил Клещ. — Удалось что-нибудь выяснить?
Антон повернулся к нему и улыбнулся:
— Слушай, а почему ты говорил, что они меня пошлют подальше?
— Из личного опыта.
— Не умеешь ты с людьми разговаривать.
Клещ усмехнулся. Кто, как не он, легко находил общий язык с самой разной брайтонской и другой сволочью, с мексиканцами, смотрящими на американцев исключительно как на дойных коров с выменем, набитым десятидолларовыми бумажками, с торговцами наркотиками, да с кем угодно.
— У меня большой опыт общения с уличными хулиганами. Еще по России. Они же во всем мире одинаковые. И подход к ним — либо он есть, либо нет. Так-то вот. — Он помолчал, видно вспоминая свои российские подвиги. — А что до наших дел — эти парни едут с другой стороны. Они попутчиков не брали. А вот еще одна компания, с которой они только что перемахнулись, — те, похоже, наши. Понимаешь, они не могут быть далеко, им сильно досталось от этих, так что они должны где-то остановиться зализывать раны и чиниться.