— Мастерство не пропьешь, — сказал по-русски Биг-Бен. — Так у вас говорят, да? — Он снова передернул затвор и подошел к Ларисе: — Давай перелезай за руль. — Старик открыл дверцу, собираясь занять ее место.
Лариса медленно стала вытаскивать ногу из тесного пространства между сумкой и рюкзаком — подарком Миранды.
В этот момент Биг-Бен внезапно схватился за ремень сумки и дернул. Сумка вылетела из машины. Рокер закинул ремень на плечо, на второе положил ружье и, бросив сквозь зубы:
— Запомнили? Через лес… Не прозевайте поворот, — неожиданно понесся прочь от дороги в ту сторону, где метрах в пятистах виднелся уходящий до самого горизонта овраг. Сумка била Биг-Бена по бедрам. Скинув ремень с плеча, он поднял ее над головой, словно дразня всех: и Алексея с Ларисой, и преследователей — полумиллионом долларов, с которыми обходился так небрежно.
— Биг-Бен! Погоди! Что это значит? — закричал Алексей. — Стой!
Он посмотрел назад и увидел, что машина вдалеке снова тронулась, набирая скорость.
— Черт подери, Лариска, давай, жми на газ. Надо рвать когти, останемся не только без денег, но и… — Он не договорил и даже не стал додумывать мысль. Уж больно она была неприятной и очевидной.
Лариса со страшно злым лицом повела машину вперед.
Алексей словно прилип взглядом к Биг-Бену, бегущему к оврагу и в такт огромным прыжкам потрясающему над головой сумкой с деньгами.
Машина преследователей вдруг сбавила скорость, свернув на целину колорадской степи. Алексей не знал — прерия ли это, или еще как называется. С виду обычное дикое поле, поросшее высокой сухой травой, какими-то кустиками неизвестной ему породы. Подпрыгивая на кочках, она гналась за стариком.
— Нет худа без добра, — пробормотал Алексей.
«Надо же, каков гусь, этот Биг-Бен. А выглядел прямо благородным героем, да…» Он вспомнил экзамен, который ему пришлось пройти у дэдхедов. «Запросто мог жизни лишиться. Ничего себе порядочки у ребят…»
— …И кодекс чести у них своеобразный, — сказал он вслух.
— Что-что? — крикнула Лариса, вцепившись в руль.
— Ничего. Как он говорил — до леса и направо?
— Помню. Сядь, не маячь. Если мы сейчас от них уйдем — я буду просто счастлива. Зачем мне эти деньги? Ночами не спать? Трястись за свою шкуру? Пропади они пропадом! Леша, может быть, эти сволочи теперь от нас отстанут? За рокером будут гоняться?..
— Что за ним гоняться? Сейчас и догонят. — Алексей вдруг поймал себя на том, что совершенно не злится на старика за то, что он вот так просто отобрал — другого слова не нашлось для его поступка — деньги. Ведь Биг-Бен фактически спас им жизнь. Полмиллиона долларов за жизнь — цена небольшая… — Он не заметил, что продолжает говорить вслух.
— Конечно. Я об этом же говорю, — отозвалась Лариса. — Все отлично. Только бы уйти.
Алексей увидел, что машина преследователей почти настигла Биг-Бена, который бежал вдоль оврага. Автомобиль затормозил, из него выскочили двое. Алексей не видел их лиц, но отчетливо услышал выстрелы. Один, два, три… Стреляли не переставая. Старик неуклюже подпрыгнул, выронил сумку, скорчился и исчез. «Свалился в овраг, — подумал Алексей. — Черт, неужели убили… Жалко, боевой мужик был…»
— Что там? — спросила Лариса не оборачиваясь.
— Ничего. Биг-Бен в овраг сиганул, — ответил Алексей. — Жми давай…
…Барон первым подбежал к обрыву. Он поднял сумку с деньгами и только потом посмотрел вниз, увидел густые заросли кустов и низкорослых деревьев, среди которых текла узкая быстрая речка, берущая начало в горах и исчезающая где-то на востоке. Высокого старика, за которым они гнались, нигде не было видно. Барон прикинул траекторию падения тела и понял, что в любом случае мало этому деду не показалось. Под ногами был отвесный обрыв метра в четыре, ниже переходивший в каменистый спуск, пологий, но не настолько, чтобы по нему можно было спуститься шагом. Скорее — кубарем.
Антон Игнатьев, следователь в прошлом, знал, что, упав с такой высоты, человек, если только он не профессиональный каскадер, должен переломать себе как минимум ребра, а о руках и ногах и речи нет — это само собой подразумевалось. Вряд ли, дед отсюда выберется живым. Но проверить все-таки нужно…
Барон несколько раз приподнял сумку, взвесив ее в руке, и повернулся назад.
— Она? — спросил он шедшего следом Клеща.
— Я же еще в машине сказал, что она. — Клещ переложил пистолет в левую руку и протянул вперед правую. — Ну давай.
Антон Игнатьев с искренним удивлением в голосе протяжно произнес:
— Что-о-о?..
Рахманинов спал, пока велся поиск лагеря рокеров, пока Клещ ходил на разведку, пока гнались по пустыне за машиной, увозящей их деньги. Иногда он открывал глаза, но сознание не включалось в действительность. Он видел поля вокруг, небо над головой, и это было точно продолжение сна.
Годы унижений, постоянный страх за свою жизнь, общение с разными опустившимися ублюдками — все это измотало Мишу. Во сне Рахманинов наконец-то сумел от всего отделаться. Дом его стоял в чистом поле. На горизонте тянулась горная гряда — далекая, синеватого оттенка, с белыми снежными далекими шапками. Когда наступит зима, он обязательно поедет туда кататься на горных лыжах. Он ведь так и не успел еще попробовать — говорят, незабываемое удовольствие. Как хорошо, что он живет вот так: один, в поле и нет вокруг ни одной мерзкой рожи. Забыть бы, вытравить из памяти всю вонючую прошлую жизнь. Сколько ему осталось? Лет двадцать, ну двадцать пять от силы… Хотя в Америке люди живут долго. Да неважно это, в конце концов. Все равно все те годы, что он жил, — пустое. Сейчас каждая минута будет для него как подарок. Настоящая жизнь. А многие ведь и этого лишены. Так и бьются от рождения до смерти, так и суетятся… То ли живы, то ли нет…
Что-то сбило ход его мысли. Какие-то отвратительные, громкие звуки. Он вдруг понял, что сидит в машине, через лобовое стекло увидел двух людей, куда-то бегущих и стреляющих вперед. Потом они остановились, стали что-то друг другу говорить. Опять они. Те, кто всю жизнь ломали все его планы, из-за которых он столько лет сидел в дерьме. Но это — последние. Он посмотрел по сторонам. Ну да, он уже дома. Вот его горы, его небо. Только эти двое здесь лишние. В кармане пиджака лежал пистолет, которым Михаил никогда еще не пользовался.
— Что значит «что»? — переспросил Клещ. — Давай деньги и пошли в машину. И брось игрушку. Я с левой стреляю лучше. Если не хочешь, чтобы я тебя подранил, иди спокойно. Я тебя сдавать не буду, не волнуйся, Энтони. Но показания ты дашь. Такова жизнь. Ты — бандит, я — полицейский. Так что…
Его позвоночник резко переломился пополам. Голубое небо стало пунцовым и съехало сверху вниз, превратившись в стену, закрывшую собой горную гряду. Потом и эта стена исчезла.
— Ну ты даешь, Миша, — удивленно и одобри тельно сказал Барон. — Я и не знал, что ты стрелять умеешь…
Следующая пуля Рахманинова попала ему в живот.
Не обращая внимания на вой Барона, скорчившегося на земле, Рахманинов бросил пистолет в овраг, поднял с земли сумку с деньгами и пошел к шоссе. Машину он решил оставить здесь. Он не хотел иметь ничего общего со своим прошлым. А деньги… Они не пахнут.
Глава 5
Звягин был прав — Давид уже сидел дома, вернее, не сидел, а ходил из угла в угол в предвкушении начала бурной деятельности и неплохих заработков. Открыв дверь и впустив Александра Евгеньевича, он продолжил свой бег по комнате, не в силах усидеть на одном месте от возбуждения.
— Есть какие-нибудь новости? — с неподдельной заинтересованностью осведомился он у Звягина.
— Есть, есть. На этот счет не волнуйтесь, новости у нас были, есть и будут. Вы собирайтесь, собирайтесь, Давид, времени терять нельзя.
— Что-нибудь случилось? — Давид почувствовал напряжение, которое Звягин старался скрыть, но это не слишком хорошо получалось.
— Так… Мелочи. На ваших планах это не отражается.
Звягин хотел сказать еще что-то, но речь его оборвал звонок в дверь. Давид изумленно смотрел на своего нового босса, как тот мгновенно выхватил из-за пояса пистолет и кинулся к дверям.