Он был в ступоре, не мог вспомнить регистрационный номер. Или модель. Или цвет.
В городе царила атмосфера страха, до которой можно было дотянуться рукой. Я замечал это в своих учениках, видел это на улице. Даже сквозь помехи телефонной связи я слышал это в голосе Клэр – и в голосе Джейкоба тоже.
Я вздохнул.
«Хорошо», — сказал я. «Я пойду с тобой. Только не ждите, что я буду петь!»
Вот так, несколько дней спустя, я ждал Клэр на парковке возле клуба «Нью Адельфи», сложа руки и быстро переосмысливая всю эту затею.
Отчасти это было связано с тем, что уровень шума, доносившийся оттуда, был настолько высоким, что я боялся получить необратимую потерю слуха, если осмелюсь подойти поближе. Бас можно было физически ощутить даже с другой стороны взлётной полосы. Я вполне мог представить, что на близком расстоянии высокие частоты можно было бы считать оружием нападения.
За те десять минут, что я припарковался и сидел, наблюдая за входящими и входящими посетителями, я пришёл к выводу, что мне, пожалуй, лет на десять больше, чем нужно, а значит, большинство посетителей слишком молоды, чтобы покупать сигареты, не говоря уже об алкоголе. К тому же, в чистых чёрных джинсах, почти выглаженной рубашке и моей наименее потрёпанной кожаной куртке, на мне было слишком много одежды.
Несмотря на прохладу вечера – всё-таки февраль, – все мальчики были в обтягивающих майках, которые демонстрировали, сколько часов они провели в спортзале, или в расстегнутых ярких рубашках, скрывающих, что они не знают, где находится спортзал. Девочки выглядели так, будто вышли оттуда в ночных рубашках. Боже, как я чувствовала себя старой.
На парковке зажегся новый свет, и ржавый кремовый Range Rover Джейкоба остановился рядом с тем местом, где я припарковал мотоцикл. Клэр помахала мне в окно, заглушила мотор и выпрыгнула с водительского сиденья.
«Привет», — сказала я. Я кивнула в сторону машины. «На мгновение мне показалось, что Джейкоб передумал ехать».
«О нет», — ответила она, слегка скривившись. «Он поставил точку в том, что я просто одолжила машину».
Я бросил взгляд на короткое платьице, которое почти надела Клэр, бросая шлем на заднее сиденье Range Rover. «Учитывая, как ты одет, я не буду спрашивать, почему ты не приехал на мотоцикле».
Она оглядела себя с кривой усмешкой. «Было бы холодно, правда?» — согласилась она и толкнула меня в руку. «Да ладно, Чарли, расслабься».
«Расслабься? В таком виде ты будешь отбиваться от них дерьмовой палкой, а Джейкоб рассчитывает, что я доставлю тебя домой целой и невредимой», — проворчал я. Видя её гламурный вид, я попытался что-то сделать со своей неопрятной копной светло-рыжих волос, но они слишком долго прятались под шлемом Arai, чтобы теперь казаться стильными.
Она снова мне улыбнулась. «Не волнуйся, если мы войдем, держась за руки, они все подумают, что мы геи».
«Да», — кисло сказал я, — «и мне не нужно спрашивать, кого из нас они сочтут мужеподобным».
Клэр заперла дверь Range Rover и взяла меня под руку.
«Ну», — сказала она, и улыбка озарила ее прекрасное лицо, — «тогда мы оба будем в безопасности, а?»
Поначалу мы чуть было не не попали в New Adelphi Club.
Новый начальник Гэри нанял несколько весьма полезных на вид портье.
Двое здоровяков, которых я не узнал, оказались довольно неожиданными, если подумать. Я думал, что знаю всех местных крутых ребят.
У Клэр проблем не возникло. Они пропустили её, так пристально разглядывая её ноги, что потом, сомневаюсь, что смогли бы отличить её лицо от остальных.
Я не заслужил такой похвалы. Мне просто перегородила дорогу рука, словно стальная балка, когда один из них схватил меня за куртку.
«Эй, ты читать не умеешь?» — спросил он. Он кивнул на полускрытый за ним на стене квадратный знак размером в шесть дюймов, озаглавленный «Дресс-код». «Никаких кожаных курток и джинсов!» — заявил он, ткнув пальцем в соответствующие строки. Одному Богу известно, что бы он сделал, если бы знал про швейцарский армейский нож, который я всегда носил в кармане куртки как аварийный набор.
Я посмотрел на мясистый кулак, сжимающий кожу. На трёх из четырёх пальцев у него были золотые кольца с серебряным тиснением, а на другой руке красовалась размытая синяя татуировка.
исчезнув на запястье в рукаве смокинга. И снова появился над воротником рубашки, неразборчивая закорючка сбоку от узла пристегивающегося галстука-бабочки.
Меня не покидало ощущение, что если бы мы с Клэр были одеты наоборот, она бы, наверное, всё равно сразу вошла, но сейчас не время терять самообладание. Я всегда испытываю огромное уважение к тем, чей болевой порог позволяет татуировщику втыкать им в шею столько игл.