Он тут же вспомнил пару трюков Рогатого, которые так и не выучил по-настоящему, и даже захотел их опробовать… Но отказался от этой идеи, не стоило ему выматываться перед предстоящей дракой. Тогда Трол стал обдумывать план боя.
Он был примитивен, такого упрощенного поединка у Трола, кажется, еще не было. Ему следовало держаться в этой нише, не давая ни одному из противников прорваться за спину, чтобы Ибраил не погиб ненароком. Держаться со всем умением, которое сейчас Трол оценивал не очень высоко, держаться усилием воли… В которой он тоже был не вполне уверен.
Эти мысли о собственной недостаточности показались Тролу сначала вполне разумными, потом он просто махнул на них рукой. Все, что он не успел сделать, уже не имело значения.
Он только надеялся, действительно надеялся, что остальные, если он с Ибраилом сложат головы, сумеют уйти и останутся живы. Ведь за стенами замка осталось меньше сотни Псов, не так много, как вначале, хотя… Куда больше, чем нужно для того, чтобы вывести из замка жителей деревни.
Нет, решил, наконец, Трол, лазы в решетках можно откинуть, а значит… Роват придет на помощь. И скорее всего, Батар с Кроханом тоже высунутся вперед. То, что они вмешаются, Трол, по зрелому размышлению, принял как данность. Они бросятся в бой, отлично понимая, что у них не будет против саджей ни единого шанса, что они умрут, может быть, так и не коснувшись своими мечами хотя бы их оружия… Не говоря уж о том, чтобы нанести даже самую незначительную рану.
Это было печально, жалко было терять таких друзей. Но он сам выбрал эту тактику с замком, сам решил подзадержаться тут так долго, чтобы противник явился сюда, сам позволил развязать эту… абсолютную, как ему казалось, войну. Теперь хныкать было не о чем.
Стена напротив была такой неровной, что свет факела отбивался от нее колышущимися переливами. Тогда Трол достал мечи Рогатого. Все три. Они, как всегда, оказались смазаны все той же гадостью, что разложила за несколько минут боя его прежние мечи — Синкопор и Клунг.
Первое время, когда Трол только задумывал, как выманить противника в Дотимер, он пытался и с ними тренироваться. Когда заметил, что капли странной густой жидкости при сильных взмахах разлетаются, словно от мокрого веера, попробовал ее аккуратно стирать. Разумеется, это не принесло никакого результата, стоило ему разок опустить мечи в ножны, как ровный слой темной мази возникал снова. Похоже, у Рогатого все было предусмотрено, и в ножнах каким-то образом существовал почти бесконечный запас этой отравы. Отравы для клинков, для людей…
А для фей? Хорошо бы, имперцы решили заплатить только трем из них. Не больше. Хотя, если принять во внимание их репутацию, неужели имперцы так боятся, что пошлют против Трола больше трех? Нет, вряд ли, значит, все может обернуться вполне удачно — появятся только три.
— Трол, — позвал Ибраил, — прочитай, что тут У меня вышло.
Оказалось, что маг уже некоторое время ждал, пока Трол вынырнет из своих мыслей. Трол подсел к магу и попробовал прочитать фойские иероглифы. Они оказались сложными, многоуровневыми и даже не очень аккуратными, вероятно, маг тоже нервничал, и это сказывалось на его каллиграфии. Трол покачал головой.
— Ничего не выходит. Не могу понять.
Маг сел, опершись спиной на подушку, и принялся читать.
— Саджей можно вызывать только в количестве нечетного простого числа. Знаешь, один, три, пять, семь… Один раз вызвали пять фей, и они истребили целый город, с жителями числом более шести тысяч. Еще раз вызывали семь этих бойчих, но книга, похоже, сама не знает, для какой битвы. Как упоминал Роват, они всегда одерживали победу, хотя бывало, что некоторых из них удавалось ранить. В десятке случаев за всю полуторатысячелетнюю историю удалось убить по одной из фей. Но вот что интересно, если истребить весь отряд фей, тогда они… Они уйдут из этого мира навсегда. Вернее, не смогут к нам больше проникать. Понимаешь, — Ибраил возбужденно передернул плечами, — у них проходимость в наш мир односторонняя. Если фея или их отряд попадает к нам, они закрывают собой этот переход. Если они тут погибнут, то проход некому будет снова открыть… для остальных.
— Отлично, — кивнул Трол.
Это в самом деле было неплохо. Куда лучше, чем он мог надеяться. Это позволяло избавиться от этого страшного врага окончательно… Разумеется, если он победит.
— Кажется, это сделано, чтобы фей нельзя было использовать друг против друга, как всех наемников, понимаешь? — медленно и задумчиво проговорил маг. — Да, на том, что коридор единственный, можно сыграть.
— Обязательно, — Трол даже не стал разыгрывать чрезмерное воодушевление. — Что с их точками уязвимости?
Ибраил осмотрел длинную, почти на треть страницы последнюю запись.
— Об этом ни слова. Сожалею.
— Ладно, не так уж и важно. — Трол вытащил клинки Рогатого, взвесил их в ладонях. — Все равно, я начну с ними бой, как с обычными противниками, а там уж как получится.
— Может быть, тебе будет любопытно, как феи относятся к золоту… К плате за их мастерство. — Маг не дождался от Трола явного знака продолжать, но вычитал его интерес в сознании. — Тут что-то странное. Золото им нужно выплачивать сразу, как только саджи заканчивают бой. Они накрывают его своими плащами, и оно превращается… в глину. Похоже, они замещают золото глиной своего мира. С этой глиной пытались экспериментировать, чтобы определить ее свойства, но пока никому не удалось добиться ничего интересного. Да, еще книга говорит, что золото им нужно для рождения новых фей. Не знаю, как это происходит.
— По-моему, для рождения новых фей нужно совсем другое, — хмыкнул Трол.
Ибраил посмотрел на него.
— Ты еще можешь шутить… Они как амазонки, мужчин либо используют на племя, либо убивают. У них, кажется, и не рождаются мальчики, только… сами феи. — Он всмотрелся в Трола со странным выражением на лице. — Ты, кажется, не боишься?
— Мне нельзя бояться. Я боялся, когда затевал все это, а теперь…
Ибраил отложил книгу Ублы на тумбу, перед свечой и чернильницей с кисточкой для фойского письма, и улегся удобнее. Все-таки он был очень плох. Лишь пытался крепиться, но до хорошего самочувствия ему было далеко.
— Давно хотел спросить — как давно ты все это придумал?
— Я стал… неплох после того, как часть воинского мастерства Рогатого перешла ко мне. И я им, кажется, овладел… Вот только побаиваюсь, что его темное и жестокое мастерство может вступить в противоречие с тем, что заложил в меня Учитель. — Трол отвел взгляд. — А можно и так сказать, настоящее мастерство как-то само проявляется во мне, когда бой достигает какой-то фазы… или ожесточения. И я побаиваюсь, что мои тренировки не усиливают это качество, а, наоборот, ослабляют его. — Он посмотрел на Ибраила и твердо договорил: — Значит так, вполне возможно, я никогда уже не стану сильнее, так чего же терять такую возможность, какая сложилась тут, в Дотимере?
— Ну, Трол, ну… — Ибраил не находил слов, они все выветрились у него из головы. Но все-таки он был очень тренированным магом, поэтому сумел вернуть себе способность формулировать идеи и выразил, кажется, главное, что его раздражало во всей этой ситуации: — Ты даже от меня научился прятать свои мысли.
— Научился, — согласился Трол. И чуть виновато улыбнулся. — Это как раз стало довольно просто, я разгадал те тропки, по которым ты бродишь в моем сознании… и проложил новые, в другой части. Если хочешь, я стал думать на других вибрациях. Это помогло.
Внезапно под гулкими сводами обоих замковых коридоров прозвучал предостерегающий окрик. Трол выпрямился и стал привычными движениями вдеваться в сложную перевязь мечей Гевста. Он окончательно решился на это. Два по бокам, один скрытый — за спиной. Сейчас они показались ему не очень тяжелыми, скорее наоборот, слишком тонкими и гибкими, такими нужно делать удар хлестким…
Крик был вызван тем, что от стены напротив ниши, где Трол сидел вместе с Ибраилом, медленно, как в дурном сне, отделялась полупрозрачная еще фигура. Это был Сынгар дРикос, стратег Запада.