— Слушаюсь, господин рыцарь, — коротко кивнула Октавия.
С Викторией она не поздоровалась.
— О, мне так нравится, как вы обращаетесь с сервами, Саша, — сказала Виктория и невзначай потёрлась о меня боком, заходя во внутренний дворик. — Вижу, у вас уже цветёт… как эта штука называется?
— Тамариск, — отозвалась Октавия. — Эта штука называется «тамариск», странно, что вы не знаете… госпожа.
— Хм… хорошая девочка… только дерзкая, — прокомментировала Виктория, усаживаясь на диванчик у внутреннего двора.
Я успел перекинуться парой слов с дерзкой Октавией.
— Что на тебя вдруг нашло?
— Господин рыцарь… — перешла она на шёпот. — Невербальные жесты и состав феромонов данной женщины говорит о том, что она готова на соитие с вами! Но все психологические характеристики дамы указывают на то, что прочной пары из вас выйти не может. И это совсем не согласуется с тем планом, что вы озвучивали ранее! Вы точно уверены, что оно стоит того, и это не будет вести к нехорошим последствиям?
— Вообще тебя не пойму! — также шёпотом возмутился я. — То дикарок ко мне подкладываешь, то… Позволь самому разобраться.
Она кивнула. Ревнует, что ли? Вряд ли у таких, как она, зашита ревность. Скорее, это проявление заботы, вроде материнской. «С этой девочкой не водись, она плохая». Сам знаю, с кем водиться, я уже, блин, взрослый мальчик! Скоро за полтора века перешагну.
Накормила, впрочем, нас вполне отменно, налила вина — из запасов после нашего «кутежа» в Западной Гербере — а после тактично отошла в сторону. Не отсвечивала, значит.
А вот серв-охранник Варвара, наконец-то догнавшая нас, пару раз озабоченно заглядывала во внутренний дворик. Я услышал, как они сперва коротко поспорили с Октавией, а после завязали диалог:
— Мне нужно присутствовать, — это Варвара.
— Не мешайте, господа беседуют. Всё в порядке. Я контролирую.
— Хорошо. Вижу, вы не врёте. Милочка, наблюдаю у вас прелестные сапоги. Это импланты, съёмные ножные модули, или отдельная обувь? Где приобрели?…
— О, благодарю. Такие сейчас уже не производят, к сожалению…
В общем, начали нормальный девичий разговор, и обстановка как-то сразу разрядилась.
— Где вы её такую нашли? — спросила Виктория. — Очень редкая модель, насколько я могу судить. Дорогая.
— Иногда мне кажется, что это она меня нашла.
— Наследство? Понимаю. Варвара тоже досталась мне от отца. Кстати, вы совсем не рассказывали мне о своих родителях…
Ну, я и рассказал — коротко, только то, что никак не было привязано к эпохе, и что позволено было рассказывать. Следом — начала рассказывать Виктория, про тяжёлое детство, как рано осиротела, жизнь у дядюшек и всё такое прочее…
А в самый разгар весьма драматичных воспоминаний во дворик заявился Потёмкин в сопровождении раптусов. Раптусы за сутки стали выше на сантиметров пять. Виктория, разумеется, такой торжественной процессии испугалась, возможно, слегка наигранно, и бросилась мне в объятия… Я же смело, хоть и тоже несколько наигранно прогнал нашу уличную банду, не спеша убирать руки с шеи…
— Александр, Саша… Вы серьёзно думаете, что наш с вами первый раз должен произойти именно в таком месте? — прошептала Виктория. — Не поймите неправильно, но здесь, всё-таки, слишком пыльно и грязновато. Хотя ваша хорошая девочка старается, я вижу…
— Знаете, Вика, у меня есть одна идея, идёмте.
После мы мчали на глайдере по пустыни. По моим землям. До границы Королёва, мимо поместья Ильи, через земли племени Акведука, и далее — через «дачное» племя. Заброшенные участки, расположенные когда-то на берегу моря, уже показались на горизонте, как вдруг Вика указала мне:
— Смотрите, Саша… Там что… река? Ручей?
И вправду. По ещё недавно пересушенному руслу тёк ручей шириной метра три. Видимо, один из тех самых, что вышел из Акведука и начал напитывать море.
— Признавайтесь… это ваших рук дело, ведь так? Теперь я понимаю, почему был так недоволен дядя Виктор… Как же я рада, что вы с ним всё разрешили.
— А уж как я рад!
— Мы скоро приедем?
— Скоро, скоро.
И мы действительно очень скоро приехали. Покинутая всеми Бабушкина дача — разве можно найти место ещё более романтичное для первого эпизода близости? Памятуя о жизни в Пантеоне, с уверенностью могу сказать — разумеется, нет.
В этот раз всё выглядело куда более живым. Тонкая травка зеленела вокруг ограды, а пара кустов, кажется, вишни, чудесным образом ожили и покрылись цветами.
Но самые кардинальные изменения приобрела веранда. Её восстановило неделю назад по моей просьбе Дачное племя — разумеется, не до того состояния, каким помещение было в дни моего детства, но получилась полноценная крытая беседка, с дверьми, пусть и из металлических обломков, внутри — лежаки из домотканных матрасов и лампы на батарейках.