— Ох…с милым рай и в шалаше, хотите сказать, Саша… Впрочем, здесь даже как будто бы уютно…
В таких уединённых местах девушек иногда одолевают особо-утончённые фантазии. Стоило мне закрыть дверь, как губы тут же обжёг поцелуй, а лёгкий комбинезон Виктории мгновенно полетел на пол. За ним — моя одежда, а после началась куда более серьёзная дипломатическая работа, сопровождаемая проверкой на прочность конструкций веранды.
В общем, всё вышло отлично. Даже я бы сказал, что с лёгким, ненавязчивым таким чувством приятного стыда по окончании.
После мы лежали на льняных — или как здесь эта трава называется — простынях, рассказывали друг другу всякое. Перешли на «ты», разумеется.
И Виктория наконец-то выдала тайну. Сполна расплатилась за парковку челнока ценной информацией, как и обещала.
Глава 4
А теперь ты умрешь!
— У меня есть знакомая, Саша. Давняя подруга. Её муж — имперский легат на Второпрестольной. А сама она — баронесса. Её наследное баронство — здесь, на Гербере, в Восточном полушарии. Большое поместье далеко на севере, у болот. Почти опустевшее. И она давно уже хочет продать дворянский титул.
— Продать титул? — усмехнулся я. — Я, конечно, слышал о таких историях, но считал, что это лишь лазейки для самодеятельных.
— Это стоит пятьдесят миллионов Имперок. Только сам титул. Но самой большой проблемой будет принесение оммажа сюзерену. Графа на планете, как известно, нет…
В этот момент я не удержался и хмыкнул. Можно отыскать графа, дорогая. Прямо перед тобой можно отыскать.
— … Поэтому надо лететь на Орхидею. В центр системы. На поклон к князю. Сашенька, это очень тяжело. Наш князь — очень сложный человек. Может потребовать служить ему два года… Но всё можно лишить связями, взятками. Я смогу помочь… если ты будешь помнить о бедной несчастной Виктории, когда станешь богатым.
И мы лежали, а она рассказывала детали и хитросплетения местных интриг.
Уж я-то буду помнить. Даже независимо от того, что будет с нами двумя дальше. Оказавшихся на моей стороне, предоставивших ценную информацию, независимо от деталей, я всегда помню и привечаю.
После был путь домой, проводы, ухмылки горожан…
Макс и Октавия вот что-то только не ухмылялись. Какие-то очень довольные были, и даже счастливые, отдохнувшие.
— Ну, как там твои пробы, Октавия? — спросил я перед ужином. — Разузнали чего нового про Макса?
— Отлично. Правда, объект сначала слегка сопротивлялся, но затем полностью отдался на милость науке. Результаты ошеломляющие, очень интересный геном! Мне уже почти удалось вычислить гены, отвечающие за регенерацию. Правда, нас застукал за процессом взятия проб Фёдор Семёнович. Процесс был сорван, пришлось повторить снова, и теперь Фёдор Семёнович изволит язвить.
— Ясно… — слегка рассеянно кивнул я. А потом до меня дошло. — Погоди, почему язвить? Что за пробы?
— Да так, господин рыцарь, — с непробиваемым выражением лица ответила Октавия. — Пробы как пробы.
— Что за пробы, Октавия⁈
— Органические пробы.
— Ясно всё с вами, — вздохнул я.
Ладно уж. Пусть налаживают горизонтальные связи в коллективе.
А после вернулась Дарья.
И вот тут-то почему-то я испытывал лёгкое чувство вины. Ничего, когда-нибудь я с этим всем разберусь.
После было несколько дней, полных приятных, хоть и обычных хлопот. Раптусы росли, тамариск колосился, завод в Немилино начинал работу, в целом — идиллия.
И этот день начинался просто замечательно, ничего такого нам не предвещая.
Макс, обнажившись по пояс, возлежал на разложенном шезлонге, подставляя татуированную кожу на завидном прессе злобным лучам Сефирота.
Октавия устроилась в соседнем шезлонге, впитывая те же лучи и сладострастно наблюдала за Максом, только что не облизываясь, как кошка.
Уж очень ей не терпелось взять у него еще органических проб, исследовать их и снова насладиться интеллектуальным оргазмом. Но бравый легионер игнорировал её сальные взгляды и равномерно поджаривался на солнышке.
В тени максова шезлонга завалился на бок Потемкин и привычно изображал дохлого и тухлого броненосца, вон даже язык из пасти свесил для натуральности и чешуе придал нездоровый подкопченный цвет. Потемкин в зомби-моде, то еще аппетитное зрелище, хорошо Октавия его со своей стороны не видит. Еще ни разу не видел как киборга тошнит, и надеюсь не увидеть.