— Я справилась с заданием, учитель? — прошептала она, уставившись на меня своими чёрным, как провал в ночь взглядом.
— Да, ты была молодцом, — всё так же мрачно отозвался я.
Ну а чего еще ей сказать? Солдат ребенка не обидит. Ей и так сегодня будет несладко. Кроме обезвоживания, ей еще и спазм от ступни до шеи обеспечен невероятный, и такая же, или даже похуже, головная боль. Надеюсь, хоть какой-то педагогический смысл из этой истории мы все извлечем.
Блин, придется её всё-таки чему-то учить, хотя как раз обучением детей я никогда не занимался. Но мой мастерский статус в иерархии практиков Большого Взрыва подразумевает, что чему учить — я уже знаю. Но вот как с ними обращаться, вот с такими ненормальными? Прибить непрошенную ученицу насмерть стало мне казаться куда более легким проектом.
Да вот как бы она сама меня раньше не порешила…
И мысли какие-то сплошь по этому поводу неконструктивные.
Хреновый что-то из меня сэнсей получается. А я хреновым быть не люблю. Ни в каких делах. Я люблю быть талантливым и одарённым, а не вот это всё.
Да и не хочу я её учить, вот положив руку на сердце, признаюсь хоть самому себе! Суток не прошло с тех пор как она жаждала меня прирезать, а обратные трансформации у нормальных людей так быстро не происходят. Вот не хочу я её учить, и даже полученный и уже частично потраченный миллион меня не мотивирует.
Но самоотверженность, на пути к самосовершенствованию в её исполнении, конечно впечатляет. Это же не человек, а ракета, летящая в цель. Ни сомнений, ни адекватной самооценки, сношу всё на своем пути. Эту бы энергию, да в мирных целях…
Надо все-таки подумать над направлением её обучения, а то она же всё тут разнесет, когда на ноги встанет.
— Говорят, у тебя было нелегкое утро? — спросила Даша, когда мы пересеклись у пребывающем в вечном ремонте Скотинки.
— А, слышала уже, — пробормотал я. — Эта девчонка мне скоро мозги расплавит.
— Ну, вроде бы ты неплохо справился, — улыбнулась Даша.
— Думаешь? — усмехнулся я. — Хочется верить.
— Можешь мне поверить, — засмеялась Даша. — Спроси моего отца, что такое по настоящему проблемная девчонка в семье.
Ого, как. Внезапно!
— Да ладно, ну чего такого ты могла учинить? — засомневался я.
— Ты удивишься, — усмехнулась Даша.
— И всё-таки? — со жгучим интересом настаивал я.
— Ну, ладно, — согласилась Даша. — Свой первый реактор я распилила, когда мне еще не исполнилось и семи лет.
— Реактор? Реально⁈ — офигел я.
— Наш малый бытовой реактор на расплавленном свинце, — пояснила Даша. — Такой стоял у нас в семейной казарме.
— Распилила? — повторил я.
— Пополам, — с удовольствием добавила Даша. — Лобзиком!
Я попробовал представить себе последствия сего акта для казармы да, и всего военного городка, и содрогнулся.
— Вот вони-то было, наверное.
— Что-то просто невероятное, — согласилась Даша.
— Как же ты выжила? — удивился я
— Это загадка, которую так и не смогли разгадать армейские следователи, — Даша со смешком пожала голыми плечами. — Чуть постарше были краденые армейские бластеры… угнанный глайдербайк полковника… Разбитый бюст великого князя, командующего всепланетарными войсками в офицерском доме собраний.
Да, пожалуй Иоланта не самая проблемная из знакомых мне девушек.
— Хочешь поговорим обо всем сегодня вечером? — внезапно даже для себя предложил я.
— Это свидание? — весело прищурилась Даша.
— Ну, если ты настаиваешь, — так же внезапно я решил не уклоняться от брошенного вызова.
— Смотри, я приду, — хитро прищурилась Даша.
— Ха! — воскликнул я. — Теперь-то и я обязательно приду!
— Так ты не собирался что ли? — возмущенно воскликнула уже Даша.
— Ещё как собирался! — заверил я её.
Ну вот так и сложилось, что уже вечером, после всех дневных забот, мы сидели с Дашей рядом на резном каменном парапете крышной террасы моего мавританского дворца, свесив ноги вниз, любуясь огромными звездами над пустыней и сиянием двух пересекающихся орбитальных колец, занимавших пол неба.
— Мне здесь очень не хватает луны, — проговорила Даша. — У Гиацинта есть спутник, Гефест. Все время жду, что он вот-вот взойдет.
— Да, — задумчиво отозвался я. — Мне тоже не хватает Луны.
В той симуляции, что я провел так много времени, Луна была. Самая первая и самая главная человеческая Луна, если верить историкам. И я к ней тоже очень привык.
Сегодня вечером я был спокоен. Городские дела шли успешно. Октавия предоставила отчет о состоянии Иоланты. Ученица пришла в себя и чувствовала себя более или менее сносно, но пока предпочла оставаться в постели, что я вполне понимал, испытание было жестким даже для подготовленного человека вроде меня.