Тьма хаоса за спиной, сияние впереди.
Вселенная несется сквозь меня, а я остаюсь недвижим. Остаюсь ли?
И у меня не было сомнений.
Только вперед. Как свет.
«Вы познали технику императорского дома „Первозданный свет“, начального уровня. Ваш ранг в очереди наследования повышен до 988-го».
Пришедшее на внутренний экран сообщение окончательно привело меня в себя.
Блин, ну теперь подыхать вообще как-то неуместно, я технику восстановил только что и ранг поднял!
— Саша! — снова завопила Даша на линии связи. А она давно уже тут кричит.
— Да тут я, — прошептал я, болтаясь как лист на ветке. — Зацепился фалом за роторную пушку, кувыркаюсь тут, как не скажу что.
— Хвала Империи, — выдохнула Даша. — Я тебя уже похоронила.
— Не в этот раз, детка, — пробурчал я, подтягивая себя по фалу к пушке здоровой рукой, удерживая веревку подмышкой травмированной руки. — Не в этот раз.
Сука… Это ещё не больно, даже не близко. Реально больно будет минут через десять…
«Первозданный свет!» На самом прокачанном уровне это будет поток когерентного света, по мощи превосходящий стомегаваттный лазер. И это только в видимом диапазоне. Я смогу создавать разрушительный луч и в рентгеновском диапазоне. Замечательная оружейная техника. Но пока я создаю маленькие шары света, что как звезды следуют за мной озаряя мой путь в непроницаемой тьме…
Я дотянул себя до пушечной башни и в её ветровой тени, где поток воздуха малость ослабел, смог сползти на корабельный корпус.
— Я на палубе, — пробормотал я. — А вы чем там заняты?
— Не даем десанту приблизиться к двигателям, — прокричала Даша.
— Понял, — пробормотал я. — Иду к вам.
И пополз по палубе не без колебаний отстегнув спасшую меня веревку.
Её тут же унесло потоком ветра.
А я полз дальше, постоянно натыкаясь в пыльной мгле на разного рода неприятные сюрпризы.
Я сначала наткнулся на бойца в незнакомых доспехах. Среди наших таких не было. Он, укрывшись за выступом корпуса, стрелял куда-то в пыльный поток. Потом внезапно оглянулся, уставился на меня, видимо не понял, кто это перед ним.
А потом как понял!
Размахнулся и долбанул меня прикладом бластера прямо в ещё не вывихнутое плечо!
— Падлюка! — просто взвыл я. — Да что-ж ты делаешь, гадина⁈ И так рука болит, так ты по ней ещё добавляешь!
И я создал шар света прямо внутри его шлема.
Боец перепугался, бросил бластер, обхватил голову, а потом просто сорвал с себя шлем. Не знаю, может решил, что к него там голова взорвалась.
В общем я и до того много чего в жизни повидал. Ну, вот теперь увидел как ветер с песком реально срывают с черепа лицо. И скальп. И глаза высасывает.
Короче, когда ветер унес его тело, я ещё некоторое время приходил в себя, стараясь развидеть то, что только что увидел.
— Вот чтоб вас, — проговорил я и поползл дальше, опасаясь теперь высоко поднимать голову, а ну как оторвет так же?
На второго противника я наткнулся неожиданно для себя. И для него. В общем, для всех это оказалось большой неожиданностью. Пыль на мгновение рассеялась, и мы, как оказалось, лежим на корпусе прямо шлем к шлему.
И он недолго думая бросился на меня. Чего хотел — я не понял, не в плен же взять? Зато я взял его на прием, просто перекинул через себя. Ветер мне помог, улетая, он успел уцепиться за мою вывихнутую руку, вот тут то я и взвыл.
Он так отчаянно болтался у меня на руке, что сначала с хрустом вправил сначала локтевой сустав, а потом и запястье.
— Ого! — удивился я. — Вот за это спасибо!
Я поймал его второй рукой и подтянул к себе. Я умею быть благодарным.
Но этот хрен вместо благодарности долбанул меня шлемом по моему шлему, чуть забрало не разбил!
— Да пошел ты, — обиделся я и разжал руки.
Его мгновенно унесло. Исчез в момент за горизонтом видимости, затерялся в пыли.
Я осторожно пошевелил вправленной рукой. Больно, и явно распухает, скоро все станет совсем хуже, но суставы действительно встали на место. Ничего себе, как оно бывает…
А потом я услышал в общем канале:
— Первый, я третий! Ты где?
О! Да это же мой лепший кореш, Крестовский Младший самолично говорит!
А третий это кто? Неужто мой последний оппонент?
— Я его отпустил, — буркнул я, словно гад ползучий пробираясь вдоль корпуса.
— Кто это? — возмущенно выкрикнул Крестовский. — Кто это говорит?
— Дед Мороз, придурок, — пробормотал я.
— Чего? — кажется тут Младший действительно нефигурально офигел.