— Это формула суспензии «Родина слышит», господин рыцарь, — сообщила Октавия. — Изобретена пару веков назад адьютант-инквизитором Тайного Сыска Ложкиным, применялась на разведывательных операциях и в работе под прикрытием. Позже была запрещена.
— Почему раньше не сообщала о наличии? Какие побочные эффекты? Точно ли обеспечивает полное обезвреживание алкоголя? Говори!
— Полное. Побочные эффекты — вредность характера и отсутствие потребности в сне в течении трëх суток.
Не то, чтобы я не хотел не спать последующие несколько часов.
— Вот же дерьмо. Ладно. Пойдëт. Улыбайся, он возвращается! Далее действуем в соответствие с планом.
План не то, чтобы был идеальным, но уже вполне чëтко вырисовался в моей голове. Октавия подобрала маршрут из самых затейливых заведений Западной Герберы и Княжьего порта, с несколькими вариантами, в зависимости от того, насколько быстро наш товарищ опьянеет.
А пьянел он хорошо и быстро.
Итак, первое заведение после приземления — привокзальная закусочная с пирожками. Там мы толком не наелись, но наш высокий гость признал, что питание здесь намного лучше, чем в Восточной Гербере.
Второе заведение — ресторан кухни северных популяций «Овцебык». Строганина из мяса шерстистых носорогов, салат из клюквы, черемши и лосося, квашеная сельдь в ваккуумной съедобной упаковке. Брускетты с маслом из молока стеллеровой коровы и икрой сухопутной ледяной рыбы с Помпады. И, конечно же, пиво из озимых мультизлаков.
Заведение нашему ревизору понравилось. Брал всë новые и новые закуски, выпивал, о чëм-то беседовал и шутил с Октавией, после чего она заливалась чрезмерно звонким смехом, и никак не останавливался. Я понял, что застряли мы надолго, и сделал знак своей помощнице.
— Мне нужно отлучиться, Джон Юрьевич… вы такой забавный… нет-нет, я, скоро вернусь…
И ускользнула к двери заведения. Недоумевающий и осоловевший ревизор повернулся ко мне:
— Какие у неë могут быть дела? Она же… серв, ведь так? Хоть и очень недурная на вид.
— Вы ошибаетесь, Джон Юрьевич, она свободный имперский подданный, я даровал ей свободу. Иногда мне кажется, что это я у неë в подчинении. А к чему вы это спрашиваете? Расскажите!
Про «подчинение», конечно, я слукавил. Вместе с тем, я чувствовал, что могу вывести ревизора на откровенный разговор. Благо, острая фаза побочек препарата уже прошла, и я чувствовал себя чуть менее злым и чуть более расположенным к непринуждённому общению.
— Да так… — отвёл он глаза. — То есть она совсем… добровольно?
— Что именно — добровольно? — я изобразил недоумение.
— Ну… вы же понимаете, Александр Игнатьевич, о чём я. Какова она… ну, вы понимаете. В интимных вопросах?
Я пожал плечами.
— Не могу представить. Она мой компаньон, и только. Если у нас что-то и было, она позаботилась о том, чтобы я об этом забыл.
Джон Юрьевич округлил глаза и аж задёргался от волнения.
— Выходит она… она… девственно чиста⁈
— О-о, нет. В этом я бы не был так уверен, — признался я, но тут же осторожно его осадил. — А зачем вы спрашиваете? Не стоит нам, почтенным сударям, обсуждать такие скабрезности у дамы за спиной.
— У кибердамы!
— И у неё — тоже. А у вас, я так посмотрю, есть богатый опыт общения с прекрасным полом подобной анатомии?
— О, вы знаете… не то, чтобы богатый. Но несколько раз… Причём первый — именно здесь, на Гербере. На первой моей командировке. Вы же знаете, как это бывает — старший товарищ берёт молодого стажёра с собой, ведёт его в место своих тайных увеселений… Эх, молодость!
— Прекрасно понимаю, Джон Юрьевич. И что было дальше?
Ну, он и рассказал, что было дальше. Её звали Конкордия, это была какая-то супердешёвая местная киберпроститутка, с которой у молодого Джонни произошёл первый романтический — и не только — опыт.
Жутковатая история, в общем. У меня нет особых предрассудков, но я, всё-таки, за традиционные биологические отношения.
Я же развил диалог в новую плоскость.
— И как та проверка? Оказалась успешной?
— Проверка? — рассеянно ответил ревизор. — О, конечно, успешная. Тогда у вас в Западной Гербере располагался ремонтный цех планетарных вездеходов, а также шахта по добыче палладия.
— И что с ними стало?
— Закрыли. Распилили, продали. Примерно как и всегда — почти все мои проверки заканчиваются только этим. Вы же, я посмотрю, хорошо знаете историю, ведь так? Такова участь всех, прямо скажем, увядающих империй.
Увядающих. Распилить. Распродать. Закрыть. Да как бы не так!
— Получается, в данную проверку вы явились с подобными намерениями? Ведь так? — продолжил я осторожный допрос.