— Ты всё делаешь верно, Александр, — проговорила она в самый ответственный момент. — Ты хороший претендент на трон…
Я проснулся утром несколько смущенный. Фига себе, эротический сон на политическую тему! Если это не профдеформация, то что это тогда? Надо будет обязательно потрепаться об этом с моим личным психоаналитиком, когда я его себе заведу.
Хотя я сам лучше всяких психоаналитиков понимал, что мне нужно — отдых, вкусная еда и красивые девушки рядом. Как-никак, моё пробуждение и перелёт были не из лёгких. И если с первым и вторым тут как-то можно было разобраться, но со вторым на Гербере пока что была напряжёнка. Октавия, при всей её привлекательности, была определённо не в моём вкусе, а на чужих жён я предпочитал не засматриваться.
Ну, ничего, и с этим разберёмся.
Потом завтракали на кухне помещичьего дома с Ильей и его радушной женой, простой деревенской пищей: тыквенная каша, чай с вареньем. И какое-то непонятное мясо. Ну, я запросто ем всё, что хоть чуть свежее стандартного пехотного рациона длительного хранения.
На кухне всё делали сами, хотя слуга андроид и был, но такой старый и изношенный, что из мастерской уже не выходил.
Я отправил Октавию из кухни, чтобы она не вздумала обслуживать меня за едой, как обычно, не хотелось смущать гостеприимных хозяев, и она сидела на ступенях, ведущих на кухню, впитывая всем телом излучение восходящего Сефирота.
После завтрака, пока Илья в гараже готовил глайдер к полету, я осмотрел его мастерскую. Впечатляет. Такую и в имперском полку иметь не стыдно. Молекулярный сборщик даже есть для нано-деталей, хоть и небольшой и медленный.
— Приветствую вас, добрый господин, — попытался поклониться мне тот самый старый андроид с разобранной ногой.
— Сиди-сиди, — махнул я рукой. — Ещё развалишься.
Октавия тем временем во дворе как всегда с непроницаемым выражением на лице наблюдала, как жена хозяина отправляет домашних безликих сервов работать на зеленом круглом поле, образованном в пустыне капельной поливальной машиной. Вода для неё тут привозная. А вон вдалеке на бархане колонны опреснителей для прочих нужд хозяйства.
Нда. Нелегко им тут. Сервы постоянно требуют ухода, пыль и песок выводят их из строя.
Ещё я заметил, что андроиды-сервы, у кого гляделки были, на мою Октавию бросали заинтересованные взгляды. Заглядываются, что ли? В моей прошлой жизни в Пантеоне мне бы такое показалось странным и безумным, но здесь, после возвращения, я понял, что это было в порядке вещей. Небиологические формы жизни обладали характером и ограниченной волей — а значит, вполне могли проявлять подобие эмоций.
А Октавия, конечно, была на фоне местных поделий сумеречного кибернетического гения королевой красоты. Что ж, придётся в случае чего выпроваживать незваных ухажёров.
Пока бродил по подворью случайно подслушал разговор Ильи с женой в гараже:
— Сколько можно начинать, в пираты не пойду. Бесчестное это дело, — это Илья.
— Половина планеты в этом бесчестии плещется, за уши не удержишь, — это жена, Алевтина.
— Да хоть вся до единого будет. Это не навсегда. Будет и у нас порядок.
— Да кто ж придет и его наведет, Ильюшенька⁈ Ведь нет же никого! Всё хуже и хуже…
Я тихо ушел к глайдеру, они меня не заметили.
Хмурый после диалога с женой Илья повез нас обратно на космодром.
Глайдер несся над растрескавшейся землей, поднимая за собой облака пыли. По сторонам оставались пришедшие в упадок или вовсе заброшенные дворянские гнезда. Мы с Октавией сидели на заднем сидении, и задумчиво озирали проносящиеся мимо окрестности.
— Это же был благословенный край, — проговорил я. — И люди были хорошие. Я помню.
— Недостаток финансов и инфраструктурная деградация, — произнесла Октавия. — Определенные региональные проекты могли бы оздоровить ситуацию.
— Да не надо это никому, — отозвался Илья, глядя на пыльную дорогу впереди. — Теперь у нас каждый за себя. Эти вон большие рода из Западной Герберы придумали как дела поправить. Начали с прибывающих кораблей мзду собирать, а тех, кто не согласен, просто грабить. Так к нам никто теперь совсем не летает.
— План надежный, как атомные часы, — усмехнулся я. — И что могло пойти не так?
— У меня брат есть, младший, — проворчал Илья. — Ему по наследованию земли не достанется, да и нет той земли. Вот он и занимается чёрт знает чем, болтается неизвестно где, водится с мутными ребятами, которых лучше бы сразу на каторгу отправить, да некому. Податься человеку некуда, нет ему занятия.
Илья вздохнул, видно, что наболевшим делился:
— Ну, у Западных-то дела теперь неплохо идут, вон, флот собирают в рейд к соседним планетам, сходить собираются. Соседей пограбить. А чего с остальными будет — им плевать. Забыла про нас империя. Совсем забыла…