Танисса невольно вспомнила о его маске, на ней не было ничего, пустота, сколь же она ему подходит:
— Нет!
Скиталиц продолжил допытываться:
— Ты от встречи с Колючкой несколько странная. Хочешь ты или нет, но сейчас мы компаньоны и тебе стоит, как минимум, просветить меня о проблемах!
Танисса знала свои мысли. Она столько раз ошибалась в последнее время. Колючка заставила ее сомневаться в прошлом. Вдруг легендарная дроу– убийца Джандарка оказалась столь глупа, что ее провел лич. Дроу решила менять тему, быстро проговорила:
— Тебя волнует судьба Карла?
Скиталиц даже задумался, возможно ему не все безразличны? И снова этот честный ответ:
— Мы уже несколько раз обсуждали. Куда бы барда пристроить? Вот! Все получилось лучше, чем мы хотели. Он живет в замке с королем Марком, с которым ты с нежитью воевала. Рядом светлая церковь. А теперь просвети меня, что я не вижу и о чем мне стоит переживать.
Танисса сильно помрачнела и отвернулась в сторону. Как иногда охота добавить каплю лжи и фальши, чтобы человек рядом с тобой хотя бы попробовал быть человечнее. И когда только она успела этого захотеть? У Скитальца талант делать из правды нечто неприятное. Они и вправду хотели избиваться от Карла, обсуждали варианты, но почему сейчас это прозвучало столь лицемерно? Скиталиц изменился в голосе, но надолго ли?
— Танисса! Чего я не вижу?
— Многого…
Тихо проговорила дроу. Скиталиц дернулся, но Танисса не стала оборачиваться и смотреть на эти эмоции. Он заговорил, вроде, даже искренне:
— Да неужели⁈ Танисса! Я крайне безразличен к судьбе окружающих, как ни как, своя шкура мне ближе. Но! Если необходимо учиться, я внимателен. Если есть моя ответственность, я не отказываюсь. Так может, откроешь мне глаза?
Танисса встала, он правду говорит. Может он и безразличен, порой крайне жесток, а когда эти качества сталкиваются вместе, то даже она рядом с ним иногда не ощущает себя монстром. Джандарка жестко проговорила:
— Мне не по нраву работать за спасение заложника. Остальное для тебя ничего не значит. Помоги мне скорее достать неизвестного некроманта, и я твоя должница.
Дроу пошла в сторону, требовалось немедленно остановить разговор, они так часто без вопросов доверяли друг другу, что Танисса вдруг поздно заметила, как близко они рядом стоят. Скиталиц, смотря в небо, проговорил философски:
— Мы вроде не друзья, но и не враги. И друг другу раньше не мешали!
Он повернулся к Таниссе:
— Танисса! Может, стоит приоткрыть завесу тайны? Немного? Мне не обязательно знать твои сакральные чувства, но я хочу понять причину. Так я больше полезен буду.
Дроу замерла. Мы оба молчали. Танисса в этот момент, что-то решала. Он прав. Как бы она хотела снова быть сильной и способной на все в одиночку, но эти времена давно в прошлом и вряд ли им суждено повториться в будущем. Танисса не стала оборачиваться и произнесла намерено мертвым голосом:
— Я обещала убить Песчаного Лича, и в уплату забрала жизни тех, кого учила. Они мне верили, как учителю и проводнику во взрослую жизнь, а получили палача, чья рука не дрогнула. Я должна…
Голос Таниссы дрогнул:
— … должна знать, что я сдержала свое слово.
Танисса быстро ушла в лес, подальше от разговоров.
Я посмотрел в след дроу. С одной стороны, все ее эти переживания меня слабо цепляли. Я превосходно научился отсекать от себя вчера и завтра. Считал это своим лучшим умением и видел необходимость научить этому других. Но мне хватало мозгов понять, что некоторые личности более полноценны, чем я. Они умеют с достоинством смотреть в прошлое и уверенно думать о будущем. Танисса… Воистину невероятный поворот судьбы. Девушку, что выковали, как безупречный клинок для защиты, использовали, как нож мясника. Убийца-чудовище? Уместно ли так ее называть? Она отличный воин и не ее вина, что вокруг лицемеры, жаждущие чужой крови, хотят остаться в белом и чистом. Стоит ли лезть к ней? Менять? Показывать путь? Или просто не мешать?
Я посмотрел в темное небо. Показывать путь… Далеко ли я могу показать? Если, за редким исключением дальше завтра, я не смотрю. Попаданец! Не знаю, как там про других героев и избранных, но я именно попаданец. Это насколько у местных сверхсил, или смерти, или наших богов, или тьмы, кем бы она ни была, был неудачный день, что из всех миллиардов выбрали меня. Ни одного невероятно развитого навыка, куча всего отовсюду, никаких ярко выраженных черт, всего немного и то по ситуации, никаких сверхсил. Перед моим лицом были мои руки. Трудяга. Много лет я своими руками забивал жизнь в рамки между работой и сном, тщательно отсекая от нее все остальное. Неужели именно такой исполнитель нужен Тьме? Исполнитель… Для чего? А мне это интересно? Да. Здесь и сейчас. А завтра я позабуду этот разговор, и гори оно все синим пламенем.