Я оглянулся через плечо на шеренгу элитных бойцов, которые отважились отправиться к Беспощадному Пределу. Обнесенную стеной заставу построили по моему приказу сто лет назад, чтобы держать под контролем дикие северные земли, которые простирались за моими владениями – территорией Дома Чревоугодия.
У всех охотников, кроме одного, на кожаной амуниции был вышит мой королевский герб. Все мы отправились на поиски драконов и боевой славы.
Я жестом призвал спутников сохранять молчание и бдительность. Осталось уже недолго.
Мы часами выслеживали драконов, играя с этими тварями в кошки-мышки, готовые наброситься на них так же, как они на нас. Драконы почуяли наше приближение, однако немногочисленные вечнозеленые деревья, которые росли по обе стороны перевала, частично закрывали им обзор.
Некоторые охотники закусили кожаные ремни, чтобы приглушить клацанье зубов. Они не протянули бы здесь и часа, какими бы смелыми себя ни считали.
Нам было необходимо двигаться дальше.
Я рыскал взглядом по рядам охотников, пока не заметил позади отряда того, кто был мне нужен. В полосе солнечного света, который пробился сквозь грозовые тучи, сверкали золотые глаза.
Единственным, кого приближающийся звук привел в такой же восторг, как и меня, оказался мой брат. Гнев, боевой генерал, был создан для сражений точно так же, как и я для опасности. В таком союзе принимались не самые удачные решения, зато рождались прекрасные истории.
В этих местах, где обитали лишь чудовища, самыми хищными из них слыли ледяные драконы.
А это означало, что нам, нечестивым Принцам Ада, было не найти противников лучше.
Сегодняшняя охота обещала стать незабываемой. В воздухе бурлила жестокость – так близко, что я практически ощущал вкус предстоящей битвы. В предвкушении мой рот наполнился слюной.
В течение нескольких часов мы безжалостно гнали стаю ледяных драконов к северу, далеко за пределы гостеприимных земель. Нам было известно о семи драконьих стаях, рассредоточенных по всему этому краю. Вышло так, что одна из них покусилась на земли, прилегающие к моему Дому Греха.
Рельеф здесь был не таким сложным, как на крайнем севере, но все же доставлял путникам немало проблем.
Несколько охотников были вынуждены отступить: суровые зимние морозы оказались слишком губительными, чтобы сопротивляться и идти дальше. Те немногие, кто остался, были либо необычайно жестоки, либо невероятно глупы.
Джексон Роуз, один из новичков королевской охотничьей гильдии, споткнулся об обледеневший корень и, выругавшись, упал лицом в сугроб. Феликс, закаленный опытом ветеран, бросил на меня извиняющийся взгляд и, ворча, поднял молодого охотника за ремни.
От внезапного осознания по коже пробежали мурашки.
Один этот признак усталости стал искрой, необходимой для того, чтобы разжечь жестокость. Если драконы раньше не были уверены, где мы находимся, то теперь этот элемент неожиданности исчез.
– Всем быть начеку! – крикнул я, направив кинжал в небо. Я сошел с тропы, замер под ближайшим вечнозеленым деревом, укрываясь от атаки с воздуха, и принялся считать про себя.
Пульс зашкаливал.
Шум хлопающих крыльев стих.
– Подготовиться!
Гигантские твари ринулись на нас внезапно, словно кометы, падающие с небес.
Прижав к огромным чешуйчатым телам величественные крылья, они резко пикировали на землю один за другим, причем мы оказались застигнуты врасплох их количеством.
Вокруг массивных тел завывал ветер. От этого воя волоски на руках встали дыбом.
Самый большой из драконов с рыком и грохотом упал передо мной на землю. От удара образовался кратер, по краям которого поднялся метровый вал из снега вперемешку с замерзшей землей. Дракон промахнулся всего на несколько дюймов. Его чешуя переливалась и сияла, как бриллиант. Он щелкал челюстями с рядами клыков, смертоносных, словно кинжалы.
На груди у него поблескивал один-единственный неровный шрам.
Я оскалился в дикой ухмылке. Это был Сильванус – дракон, с которым мы выходили один на один на протяжении почти целого века, тот самый, которого я собственноручно вырастил из едва вылупившегося детеныша.
Однако эта связь на поле боя почти ничего не значила.
В схватке мы были приблизительно равны, и никто из нас не желал сдаваться.
У Сильвануса был норов злобного домашнего кота, как у моего брата Лени: он выходил на спарринг только в хорошем расположении духа, в ином случае беспокоить его было нельзя.
Я украдкой взглянул на охотников – почти все сражались с драконами один на один. Когда мои люди наносили удары, у всех на лицах были одинаковые волчьи ухмылки.