Вдовствующая герцогиня Олеандрская по-прежнему пристально смотрела в нашу сторону, явно затаив обиду за то, что я нечаянно наступила ей на ногу. Волосы у нее были глубокого сливового оттенка, который весьма выгодно оттенял цвет лица, но никак не влиял на угрюмый нрав.
Для вдовствующей герцогини она была молода, совсем немного старше нас с Райли. Все знали, что она вышла замуж за герцога Олеандрского ради титула, а не по любви. Это была удручающая, но распространенная практика среди знати как в нашем мире, так и среди смертных.
Герцогиня переключила внимание на Райли и стала еще холоднее. Много лет назад были некоторые намеки на скандал, затрагивающий мою подругу и ныне почившего герцога. Этот случай едва не попал в новости, которые разносятся по всем колонкам светских сплетен, но был почти сразу забыт из-за другого, куда более скандального события.
Я быстро отвела взгляд и заметила Андерсона Андерса, журналиста одной из газет, конкурирующей с нашей. У него был до смешного высокомерный псевдоним, а сам он притаился на противоположном конце зала и наблюдал за всеми ястребиным взором. Андерс любил потешить себя мыслью о том, что его творениям суждено завоевывать награды.
– Почему тебя не беспокоят последствия нападения дракона? – спросила я наконец.
Райли вздохнула.
– В лучшем случае твой источник был ненадежным. Будь у него хоть какие-то доказательства, он бы уже давно попал в самую высокооплачиваемую желтую газету, но вместо этого он исчез.
– Он не стал бы изображать ужас, который я увидела в нем, Рай.
– Может, и нет, но есть множество других объяснений его страха.
– Например?
– Ведьмы. Проклятия. Черная магия. Чары, – сказала Райли, подчеркивая каждое слово. – Черт возьми, да кто угодно мог взять Заколдованное перо и переписать его воспоминания. Мне продолжить?
До меня не доходило никаких слухов о Заколдованном пере, не считая того, что говорила Райли после своего первого расследования этого феномена. Однако мне было известно, что на темных рынках и в частных коллекциях по всему миру хранятся предметы с несказанной силой.
Подруга была непреклонна, но мне было никак не избавиться от ощущения, что мой осведомитель столкнулся с чем-то, что привело его в ужас, и это было нечто гораздо более могущественное, чем чары.
Райли не соглашалась: ей казалось, что все это гнусный заговор, который плела конкурирующая газетенка. Но этим вечером необходимости пересказывать мои теории больше не было – бал почти закончился, и мне предстояло закончить много дел, прежде чем отправиться спать.
Я еще раз осмотрела зал. Никаких скандалов не намечалось даже вокруг Джексона с его двумя левыми ногами и чрезмерно шаловливыми руками.
– Тебе удалось собрать для статьи все, что нужно? – спросила я. Райли кивнула.
– Замечательно. Тогда пойдем отсюда. Я хочу добраться до дома, залезть в постель и оставаться там до скончания времен.
Райли вздохнула, но взяла меня под руку и направилась к выходу.
– Берегись, а то поминальные речи о тебе будут выглядеть примерно так: «Она потратила остаток своих дней на работу и сон, а заодно довела друзей до безвременной кончины от тоски». А ведь я создана для чего-то гораздо большего, чем смерть от скуки!
Я не сдержалась и фыркнула.
– Бедняжка! Твоей репутации придет конец, а все из-за того, что мне приходится обеспечивать питание и кров семье. Как же ты держишься, с таким-то пятном?
– Вот именно, так что тебе стоит поехать со мной в ночной квартал. Давай пропустим по бокальчику и посплетничаем о Джексоне!
– Лучше сделайте мне лоботомию.
– Знаешь, поехать со мной для тебя было бы не худшим вариантом. Сходили бы на танцы, пофлиртовали, приняли бы парочку кошмарных решений, о которых пожалели бы наутро… Может, ты даже встретишь загадочного незнакомца и получишь приглашение в «Семь грехов».
Это было так же вероятно, как и то, что я публично признаюсь в любви нашему принцу, но подруга всегда надеялась на лучшее.
– Может быть, в другой раз.
Райли не стала настаивать, хоть я и понимала, что разочаровала ее.
Я хотела предаться веселью, но не могла, потому что видела, что произошло, когда мачеха поставила свои интересы выше благополучия семьи. Я была полностью сосредоточена на работе и обеспечении родных. Это, конечно, не рискованно и не так уж захватывающе, но необходимо, потому что так и должно быть.
Пока мы прокладывали себе путь к выходу, в противоположном конце бального зала наконец-то соизволил объявиться первейший из ловеласов. При этом он прижимал к себе двух пышногрудых любовниц разом.