На последнем слове я слегка повернула запястье, заставив его вскрикнуть от боли.
– Если я вытащу это из твоей груди, ты истечешь кровью за считаные минуты.
Он стиснул зубы.
– Знаешь, они часто задавались вопросом, что случится, если ты наконец сорвешься с поводка. Думаю, теперь мы все это знаем.
Я повернула сломанную ножку стола немного сильнее.
– Где Каден?
– Я не знаю, – прохрипел он, пытаясь ухватиться за кол, пригвоздивший его к стене.
Жаль. Судя по всему, он не лгал.
– Отлично. – Я пожала одним плечом. – Сантьяго. Скажи мне, где найти этого чертового хорька.
Он задыхался, его лицо стало пепельным.
– Сантьяго ничего не говорит нам, кроме того, где и когда высадиться. Он слишком занят, прячась от тебя.
– Удивительно, он ведет себя мудро. – На этот раз я не стала крутить ножку стола. – Во сколько у него следующая высадка?
– Я не знаю. Он пишет нам день в день. Я больше ничего не знаю, клянусь.
Я опустила голову, чтобы обшарить его карманы. Бросив кошелек на пол, я бегло ощупала его свободной рукой. Затем я углубилась в другой карман и выудила сотовый телефон. Экран загорелся – на меня смотрело изображение Эдгара и какой-то женщины. Веселые морщинки окружили ее глаза – они оба смеялись. Вопреки здравому смыслу, я замерла.
– Кто это?
Я повернула телефон к Эдгару, осветив экраном его испуганное лицо. В его глазах вспыхнул нескрываемый страх.
– Моя жена.
– Ах. Так у тебя есть кто-то, кого ты любишь? Чудно. Скажи мне, где Сантьяго, или я ее найду. Она будет рада присоединиться к жене Итана.
Он лишь усмехнулся:
– Ты опоздала. Смерть забрала ее у меня много лет назад. Она умерла на больничной койке, пока я пытался найти деньги на лечение от рака.
Эдгар оскалился в кроваво-красной улыбке, увидев, как изменилось мое лицо. Он кивнул, и с его губ сорвался смешок:
– Удивлена? С чего бы? Ты лучше других должна знать, что даже монстры кого-то любят.
Я посмотрела ему в глаза, и на мгновение между нами промелькнуло взаимопонимание, прежде чем я сменила тему:
– Какой пароль?
Он с трудом произнес цифры, и я отступила назад, оставив его висеть на стене. Экран загорелся, и на меня уставилось несколько уведомлений со звонками от неизвестных номеров и сообщениями от Сантьяго.
– Похоже, он назначил дату высадки.
Я повернулась, взяв с собой телефон, и направилась к двери. Позади меня раздался стон Эдгара, все еще прикованного к стене.
Он засмеялся, кровь булькала у него в горле.
– Знаешь, в твоих поступках есть смысл.
Не знаю, что заставило меня ему потворствовать, но я остановилась, придерживая ногой входную дверь.
– Что?
– Я потерял кое-кого близкого. Мы все теряли. Горе нуждается в скорби, но ты не скорбишь. Ты сразу перешла к гневу и мести, и это потому, что ты чувствуешь свою вину.
Вину.
Это слово эхом пронеслось в моей голове, ударившись о дверь, закрытую на множество замков и цепей.
Я почувствовала, как мои клыки вытянулись, их кончики прижались к моим губам.
– Ты колебалась, девочка. Я видел это во время карточной игры, даже сквозь твою маску, и я видел это, когда ты смотрела на мой телефон. Я знаю этот взгляд. Даже монстры кого-то любят. – Он издал влажный смешок. – Ты и Губитель Мира. Это ранит тебя сильнее всего, не так ли? Ты была занята своими чувствами, а в это время Каден похитил твою сестру. Я все знаю. Возможно, вы, ребята, и не трахались, когда он ее убивал, но тебя не было рядом, когда она в тебе нуждалась. Тебя там не было, потому что ты…
С моих губ сорвался рев – скорее звериный, чем человеческий. Я двигалась так быстро, что он заметил меня только тогда, когда оказался на полу, держась за свой кровоточащий живот.
– Ты ничего не знаешь, – прошипела я, отшвырнув деревянный брус в другой угол комнаты. – Передавай привет своей мертвой жене.
Его слабый смех сменился влажным стоном. Я развернулась и покинула это проклятое место.
9. Самкиэль
Я нервно дернул свой галстук. Мы шли по коридору редакции – Винсент и Логан сопровождали меня, стараясь оградить от смертных. Некоторые пытались остановить нас, желая со мной поговорить или попросить меня подписать очередной документ. Не сбавляя шага, я игнорировал всех. Одним рывком мне удалось стянуть галстук с шеи.
– Меня все это раздражает. Раздражают костюмы, встречи, интервью и все это.
– Прошу прощения, босс. Нужно, чтобы мир видел в тебе настоящего лидера.
– Почему вся их одежда такая тесная? – застонал я, расстегивая две верхние пуговицы на рубашке и распахивая пиджак.
Дело было не только в одежде. Эти кабинеты, комнаты, весь этот проклятый мир. Я чувствовал себя в клетке.