— Не хочу вас обманывать.
— Тогда молчи.
Глядя Малике в глаза, Вилар касался губами её губ — нежно, осторожно, словно боялся спугнуть долгожданное счастье.
— Я люблю тебя, — прошептал он и не сдержался, с жадностью впился ей в губы.
Малика не сопротивлялась. Ей был нужен этот поцелуй. Пусть с нелюбимым мужчиной, но хоть на миг почувствовать себя желанной, ощутить, как по ней тосковали, осознать, что она кому-то нужна.
Раздался стук в дверь. Вилар с тихим стоном оторвался от Малики:
— Это Ярис. Как же не вовремя!
Маркиз Ярис Ларе пришёл не один. Вслед за ним порог комнаты переступил пожилой черноволосый человек в белом халате. Малика узнала его. Это он осматривал её в постоялом дворе, когда они с Адэром впервые приехали в ветонскую резервацию.
Ярис поставил чемоданчик на стол, провёл ладонью по ёжику посеребрённых волос:
— Маркиз Бархат, прошу вас уйти.
Вилар поцеловал Малику в лоб:
— Я буду за дверью.
— Нет, маркиз, вы не поняли. Я прошу вас не беспокоить Малику хотя бы несколько дней.
— Вы не можете мне запретить… — начал Вилар.
— Если хотите свести мою миссию к нулю, я могу удалиться, — перебил Ярис. Ответственность за многие жизни сделала ранее невозмутимого и доброжелательного человека колючим и резким.
— У неё нет служанки, — упирался Вилар.
— Я приставлю к ней сиделку.
— Мне не нужна сиделка, — возразила Малика.
Вилар покосился на ветонского доктора:
— Я знаю, как ветоны относятся к морунам. Я сам буду за ней ухаживать.
— Мужчине не место в женской спальне, — вклинился в разговор доктор.
— Мы скоро поженимся.
Ветон уставился на Вилара, Ярис вперил взгляд в Малику, а она, приоткрыв рот от удивления, вжала голову в подушку.
— Вы не можете запретить мне ухаживать за будущей женой. Мне никто не может запретить, — заявил Вилар и удалился.
Ярис поправил на носу очки в золотой оправе, начал рыться в чемоданчике.
— Как Мун? — спросила Малика и досадливо поморщилась: голос предательски дрожал.
— Мун? — растерянно переспросил Ярис. — Мун — хорошо.
— А Йола?
— Скоро будет бегать, — заверил Ярис и указал на ветона. — Хочу тебе представить доктора Алфуса.
Малика кивнула:
— Мы знакомы.
— Пожалуйста, сними халат.
Малика подсунула под спину подушку, сложила руки на груди:
— У меня ничего не болит.
— Когда заболит, будет поздно, — отозвался Алфус. — Можно посмотреть тебе в глаза?
Малика попыталась пошутить:
— Не боитесь?
— Я не поддаюсь гипнозу, — довольно резко произнёс Алфус. Взял Малику за подбородок, повернул лицом к окну. — Так и думал.
Сжал ей запястье и через несколько секунд с озабоченным видом отпустил её руку:
— Моему прадеду случалось лечить морун. Точнее, наблюдать за течением их единственной болезни. В его записях есть фраза: «Хочешь увидеть оттенки чёрного — посмотри незамужней моруне в глаза». Когда моруна здорова, её зрачок темнее радужки. А у тебя зрачок, как бы ни звучало это нелепо, бледно-чёрный. О чём это говорит?
— Я не больна. У меня обычная слабость, как у обычного человека.
— Конечно, простуда для вас не болезнь, и всё остальное не болезнь. Вы с этим быстро справляетесь. Я это знаю, — кивнул Алфус. — Но я также знаю, что вы подвержены неизвестной болезни, которая провоцирует сердечные приступы и нервные срывы. Время от времени приступы повторяются, становятся сильнее, проходят тяжелее, а потом в какой-то миг сердце перестаёт биться.
— Алфус сказал, что у тебя уже был срыв, — вклинился в разговор Ярис.
— Не было, — возразила Малика.
— Был, — настаивал Алфус. — И думаю, что не один.
— Вы ничего не понимаете.
— Так объясни, чтобы я понял.
— Не считаю нужным.
— У неё был приступ, — обратился Алфус к Ярису Ларе. — Я заявляю это, как врач с многолетним стажем. Моруны всегда скрывали причину своей болезни. Я надеялся, что за сто лет они поумнели. Ошибся.
Ларе повернулся к Малике:
— Мы хотим тебе помочь.
— Я здорова!
— Не вижу необходимости тратить время на человека, который не ценит свою жизнь, — сказал Алфус и покинул комнату.
Придвинув кресло к кровати, Ярис опустился на сиденье:
— Вы с Виларом решили пожениться?
Малика потупила взгляд:
— Он забыл меня спросить.
— Я так и понял. — Ярис вытащил из чемоданчика пузырёк, поставил на столик. — Начнем с успокоительного. Хорошо?
— Мне не нужны настойки.
— Ты тайный советник Адэра. Ты должна думать не только о себе.
— Маркиз Ларе, я уже не тайный советник.
— Ты — тайный советник.
— Нет!
— Официального сообщения о твоей отставке не было.
— Как не было моего официального назначения. Он назвал меня тайным советником на ужине, на обычном ужине, с бокалом вина в руке. Это были просто слова.
— Прекращай свои женские капризы!
Малика уставилась на Яриса:
— От меня все хотели избавиться. И вы в том числе. Забыли? Каждое моё слово встречали в штыки. А теперь хотите меня вернуть? Зачем вам это?
— Адэр разрушает и ничего не строит. Ты единственная, кто не побоится сказать ему правду и открыть глаза на ошибки. Тебе нечего терять. У тебя нет замков и земель, ты не трясёшься за титул. Ты не боишься опалы. Однажды ты уже прошла через это. А мы боимся.
— Я не вижу ошибок.
Ярис положил руку на сердце:
— Малика, не надо мне лгать.
— Я не лгу! Правитель поступает так, как должен. Маркиз Ларе, я не вернусь.
— Жаль. Я почему-то был уверен, что ты будешь с нами до конца.
После ухода Яриса Малика залезла под одеяло и укрылась с головой. Слышала шаги Вилара, скрип кресла, шуршание занавеси и притворялась спящей.
Часть 10
***
Иштар поискал на стене выключатель, посмотрел на люстру с острыми шпилями для свечей и окинул взглядом комнату. Окно забито досками крест-накрест. На подоконнике бронзовый шандал с тремя свечами. В углах грязные разводы — нерадивые слуги как следует не очистили стены от плесени. Почерневший паркет прогибался под ногами. Дрова в камине трещали и сильно дымили. Посреди комнаты стояла узкая кровать, словно её притащили впопыхах и поленились поставить на место. Зато единственное кресло было шикарным: широкое сиденье, подлокотники из белого дуба, бархатная обивка в цвет серебра. Журнальный столик под стать креслу: столешница из белого мрамора с серебряными вкраплениями, ножки в виде кубков.
Иштар зажёг свечи и перенёс шандал в ванную. Отблески трепетных огоньков запрыгали по чистым кафельным стенам и полу. В воздухе витал специфический запах моющих средств.
Наполнив ванну, Иштар с наслаждением погрузился в горячую воду. Затем почистил сапоги из шкуры серого льва. Постирал штаны из тончайшей чёрной кожи и сразу же надел. Он всегда сушил их на себе, чтобы не было заломов и складок, чтобы кожа не сжималась от влаги и штаны сидели на ногах как влитые.
В комнате его ждал Адэр. Развалившись в кресле, поглаживал красноглазого зверя и с задумчивым видом смотрел на заколоченное окно.
Иштар задул свечи, поставил шандал на подоконник:
— В замке нет электричества?
— Нет, — покачал головой Адэр. — Дворцовый комплекс Зервана — древнее сооружение.
— А горячая вода есть.
Не получив ответа, Иштар поворошил щипцами угли в камине и прищурился от дыма. Похоже, дымоход давно не чистили.
— Тебя осматривал доктор? — спросил Адэр.
— У вас нет военного врача.
— Чем тебя не устраивает гражданский врач?
— Я — воин, шарлатанов к себе не подпускаю.
Иштар закрепил щипцы на каминной стойке. Хотел проветрить комнату, но рамы открывались внутрь, а доски на окне мешали это сделать.
— Ты придумал желание?
— Так вот зачем ты пришёл. — Иштар поелозил пальцами по грязному стеклу. — Я был занят всякой ерундой вроде спасения ориентов. Обещаю подумать на досуге.
— Может, ты хочешь вернуться в Ракшаду?
— Нет.
— Нет?