"Твое эго обширнее твоих знаний и возможностей. Она сомнет тебя, даже не заметив. Сломает, будто тонкий сухой прутик. Недостаточно обучиться владению своей стихией. Ей подвластны все четыре. И даже если бы ты вдруг овладел всеми четырьмя стихиями, твой запас силы слишком мал. Он сравним с маленьким костром против горной лавы. Тебе вдобавок недостает опыта. На испытании ты должен будешь сразиться с кем-то посильнее тебя, но не выше старшего. Но вначале тебе нужно будет победить кого-то очень слабого, чтобы иметь представление о природе силы того, с кем ты встретишься на испытании. Просто прийти с родной стихией недостаточно. Будущий противник уже сильнее тебя в собственной стихии, ты достигнешь его уровня очень нескоро, если просто сидеть и ждать. Гораздо быстрее процесс идет, если жизнь проходит в непрерывной борьбе. Победив более слабого, ты поймешь, чем бить и как защищаться от сильного противника, владеющего стихией павшего".
"То есть ты подбиваешь меня делать то, от чего тебе самому было тошно? Убивать своих братьев?"
"Вспомни, как тебя привели к друидам. Вспомни, как началось твое испытание. Уверен ли ты, что эти друиды - твои братья? Я не призываю тебя убивать всех без разбора, но ты должен научиться распознавать врага".
"В начале разговора вы упомянули, что я прошел уже три испытания. Я не сразу понял, что вы имели в виду вовсе не испытание у эльфов. Но ведь я покончил только с двумя".
"Вовсе нет. Ты предотвратил неизбежное. Ты спас меня от неминуемой смерти. Вы появились очень вовремя, еще две-три ночи, и я умер бы от жажды".
Помолчав и, по всей видимости, закончив с ним разговор, Кьяртан повернулся к Тревору и вновь провел по его лицу руками.
"Не понимаю, почему, когда он бросил проклятый посох, сила не пришла в него. Он пуст, как старое ссохшееся дерево. В этом вопросе нам помогут только боги. Необходимо принести жертву".
Взгляд Брайан метнулся к небу, но друид покачал головой: "Не смотри в небо. Удивлен, что я знаю, куда ты смотрел? В глазах я нуждаюсь меньше вас, ведь я учился слышать и понимать окружающий мир. Пока вокруг меня есть хоть одно живое существо, будь то растение или животное, я легко смогу распознать, что происходит рядом со мной. Вижу мир иначе, чем ты, но не жди, что я потребую помощи для перемещений. Вернемся к жертве. Овладевая стихиями, мы становимся мощнее и в то же время слабее. Слабее в своих призывах к богам. Может, потому что уже не так остро нуждаемся в их помощи и поддержке. Поэтому мы слишком часто задираем нос. Ты владеешь лишь стихией огня, но уже не можешь причинить вреда ни одному теплокровному животному. Они не просто твои братья. Они - суть тебя, твоя часть. Причинив им вред, ты потеряешь часть силы. Не слишком большую, но не восстанавливаемую. Сила слишком важна для колдунов, чтобы жертвовать даже малостью. Я же не могу причинять вреда и воздушным животным, как повелитель воздушной стихии. И земным существам, в том числе насекомым. Единственные, кому я могу причинить вред, - это рыбы. Они не теплокровны. Но в них нет крови, угодной богам. Поэтому и они не подходят. Вот в чем печаль для верховных друидов. Желая призвать богов, они не могут приносить в жертву никого кроме людей. Или себя".
"Что?! - Ошеломленно переспросил Брайан. - Вы умертвите себя? Но чем вы тогда нам поможете? Или вы собираетесь убить одного из нас? Крейда приносила в жертву быков, и боги ответили ей!"
"Крейда насквозь лжива, не верь ей, мальчик. Боги не отвечали ей, все это фарс, разыгрываемый для тех, кто ничего не смыслит. Для младших друидов и учеников. Я не собираюсь убивать себя, как и не собираюсь причинять вред кому-то из вас. Достаточно пролить в жертвенный котел немного крови. Единственная альтернатива этому - принести в жертву любого старого самца или самку, которая уже не сможет принести потомство. Убивать их можно без опасений, вот только здесь тоже дилемма. Боги не любят старые жертвы. Их души и так уже вскоре окажутся у них".
Пока Кьяртан потрошил их котомки в поисках котла, Брайан постарался вспомнить все, о чем с ним разговаривал теперь, видимо, наставник и передать остальным. Узнав, что он владеет стихией земли, Тревор отвернулся, прикрыв глаза руками. Всполошившийся было Брайан, вскоре отстал от него, поняв, что тот слишком долго ждал и почти не надеялся, не смотря на слова принцессы эльфов. А когда Брайан дошел в своем повествовании до ритуала, с помощью которого Кьяртан попытается узнать у богов, как вернуть ему силы, Тревор резко подорвался, желая помочь друиду всем, абсолютно всем, чем только сможет. Своей суматошностью и желанием угодить он настолько переполошил весь их маленький лагерь, что наставник молча потребовал Брайана утихомирить юношу, так и не ставшего бардом.
- Тревор, я не узнаю тебя, - радостно пытался успокоить друга Брайан. - Куда подевался размеренный и самоуверенный мужчина? Вместо него маленький мальчик, которому пообещали на завтрак кашу с медом и пирогом. Так ты испугаешь нашего наставника, и он убежит прежде, чем начнется наше обучение.
- Да, да, ты прав, - пытался взять себя в руки заполошный Тревор, но ему это долгое время не удавалось. Носящийся туда-обратно худой юноша был столь стремителен, что порой остро обжигал своими длинными волосами, когда хлестал ими по лицу всех, кто попадался ему на пути. Его черные глаза сверкали, как в лихорадке. Тревога и надежда так туго переплелись внутри него, что было невозможно скрывать бушующую внутри бурю. Любой бы не смог, какой бы сильной выдержкой не обладал, когда надежда, давно потерянная, стоит на самом пороге, согревая собой потухшую веру.
Костер был зажжен, по две стороны от него расположились пучки каких-то трав, которые набрал друид. Но костер среди бела дня горел пламенем непонятного ярко-синего цвета. Все застыли, наблюдая за покачиваниями Кьяртана. Ритуал жертвоприношения совсем не походил на тот, что видел Брайан в исполнении Крейды. Внезапно Кьяртан замычал, и до Брайана не сразу дошло, что он пытался издавать мелодичные звуки, видимо, необходимые для совершения обряда, но за неимением рта, использовал для пения нос. Уловив мотив, ему начал подпевать Гвин, затем присоединился Тревор. У ног последнего вдруг зацвела земля. Сотнями маленьких синих цветков. И это в конце осени! Зашуршал песок под ногами, поднимаясь завитками вокруг Тревора, ластясь к его ногам, словно кошка. Зашуршала листва, Брайан с восхищением увидел, как на зов друида приползли змеи, пауки, саламандры и другие не успевшие заснуть членистоногие и насекомые. Сплошным ковром они надвигались на Тревора, но тот ничего не замечал, зачарованно глядя на Кьяртана. Насекомые облепили его ноги, признавая за своего, делясь своей силой, передавая свои умения и знания. Брайан был уверен, что Тревор сейчас слышит их, как и Брайан слышит и чувствует теплокровных. Он чуть не упустил момент, когда Кьяртан, воспользовавшись поднятым с земли сучком, неаккуратно распорол себе руку, перевернул ее над котлом, продолжая напевать и качаться. Красная жидкость обильною струей потекла в емкость. Казалось, она скоро заполнит ее целиком. Брайану до смерти хотелось прервать друида, не дать ему умереть от потери крови, но вдруг все кончилось. Пение, покачивания, горящий костер, льющаяся кровь. Все разом прекратилось. Рана затянулась, костер погас, а друид обессиленно опустился на землю. Все же кровопотеря получилась нешуточной. Что и подтвердил мысленно друид: "Не думал я, что так сложно будет дозваться до богов, и так долго будет звучать их ответ. Обычно все происходит значительно быстрее, но видимо, это не тот случай. Чуть вся кровь не вытекла" Последнее было сказано с усмешкой. Видимо, это была несмешная друидовская шутка.
Тревор, вокруг которого разом исчезло все волшебство, уже стоял в нетерпении поблизости. "Столько всего я узнал, - медленно произнес в голове голос Кьяртана. - Упорядочить бы все для начала, но, думаю, парень из меня душу вытрясет, все равно сосредоточиться не даст".
Брайан снова взглянул на нетерпеливо переминающегося Тревора и согласно кивнул. Тот, поняв, что речь идет о нем, встрепенулся и пытливо, требовательно впился взглядом в Брайана. В ответ Брайан пожал плечами и пояснил, что друиду нужно упорядочить знания в голове. Тревор не оправдал ожиданий Кьяртана. Он спокойно опустился на землю, прислонился спиной к дереву и, прикрыв глаза, стал ждать. "Вот же железная выдержка у парня, - восхитился Кьяртан. - Сразу видно, ждать пришлось долго, слишком долго, чтобы верить в благополучный исход. И в чем-то он прав. Если бы не случай, сведший вас со мной, он мог бы и не дождаться благополучного исхода. А тело его, пустое без силы, не смогло бы жить полноценною жизнью. Намудрили с вами боги и сиды, я был прав в том, что и к тебе сила пришла слишком поздно. Вас прочили друг другу во враги. Но боги играют, а тропа решает по-своему. Вы встретились, и стали братьями. Жизнь еще может все переиграть, но пока вы связаны между собой, этому миру ничего не грозит. Как бы не старались сиды, им не переиграть богов, как бы высоки не были ставки богов, судьба мудра и лишь она знает, какая тропа стелется вам под ноги. Ваши силы от рождения не были равны. Ты, сын друидки, которая могла, но не сумела стать в свое время главной среди своих, и предпочла лесу жизнь жены простого кузнеца".