На сенях Изяслава уже ждали бояре. Великий князь строго посмотрел на них, сел. Взволнованно переговариваясь, бояре расселись на дубовых скамьях.
— Слыхали? Знаете? — спросил Изяслав.
— Знаем, — за всех ответил Чудин.
— Что же будем делать, бояре?
Великий князь почувствовал, что голос его неожиданно дрогнул. Стало неприятно оттого, что показал перед боярами свою слабость. Он с силой ударил по костяному подлокотнику кресла, почувствовал боль в пальцах. Бояре смотрели на Изяслава и молчали. Это удивило его. Говоруны, пустобрехи, а тут ни слова: будто им рты горячим воском залили.
— Сажай на коней дружину, князь Изяслав, и веди навстречу безбожникам, — со свойственной ему решительностью сказал наконец воевода Коснячка.
Прорезался голос и у других бояр:
— К братьям своим, князьям Святославу и Всеволоду шли гонцов.
— Пошли гонца и к ляхам, к родичу своему королю Болеславу.
— Варяги с воеводой Тордом тоже пусть поднимаются на половцев.
«А сами вы, по всему видно, не очень-то хотите подставлять свое брюхо под половецкие стрелы», — гневно подумал Изяслав. Он резко встал, твердо и властно произнес:
— Русь в огне. Искры долетают и до стольного Киева. Будем защищать свою землю. В поход, бояре.
Князь Всеволод ждал с дружиной в Переяславе, торопил великого князя, так как половцы уже навалились на его вотчину своими передовыми отрядами. Через день-два должен был подойти из Чернигова Святослав. От киевских пристаней до переяславских водной дорогой 120 верст, а по сухопутью, берегом Днепра, всего 80. Утром выехав из Киева, к ночи на хорошем коне можно доехать до Переяслава. Но это, конечно, если едешь один. Огромная же масса войска движется медленнее, ее задерживает обоз.
Весь день великий князь провел в сборах. Дружинники острили мечи, копья, боевые секиры, проверяли конскую сбрую, нашивали потолще слой бычьей шкуры на щиты, смазывали свиным салом и барсучьим жиром кольчуги. Надворные челядины и холопы наполняли свежей водой дубовые кадки, зная, что военная дорога ведет в знойную степь, а там без воды — смерть. На возы клали туши диких кабанов и лосей, груды сухих дров, амфоры с вином и медом, горы остроносых стрел, тяжелые металлические щиты в рост человека. Травники тащили из своих камор снопики трав, грибы-трутовики, дымом которых глушат боль, чистый мох, тонкую бересту и льняное полотно, чтобы перевязывать свежие раны, а ран ожидалось много, ведь половцы издревле имели безжалостные клювы и зубы — крепкие луки и стрелы.
На одном из возов устроился игумен Печерского монастыря Феодосий с двумя иноками [52]. Святые братья везли с собой изображение Христа и крест, которые должны были защищать киевское войско от оружия безбожных агарян. Они пели святые псалмы, осеняли божьим крестом каждого, кто подходил к возу. Изяслав тоже подошел, спросил у Феодосия:
— Удачным ли будет поход, святой отец?
Игумен просветленно посмотрел на него, широко перекрестился.
— Женщинам голова — мужи, мужам — князья, а князьям — бог. На бога надейся, великий князь. Вчера иноку Федору было видение. Инок зерно мелет на жерновах в своей пещере, ночью мелет, так зарок богу дал. И вот когда он крутил жернов, когда дошел уже до полного изнеможения и хотел сполоснуть лицо водой, на стене в пещерке вдруг свет вспыхнул. Неземной свет. Инок опустился на колени, начал молиться и божий голос услышал. Сказал Христос: «Копьем своим я побью врагов». И огненное светлое-светлое копье проплыло над головой у Федора. Добрый это знак, великий князь Изяслав. Ты победишь поганых.
— Оповестить об этом всю дружину! — радостно крикнул Изяслав.
Скоро все знали о ночном видении печерскому иноку. Бояре и младшая дружина сразу повеселели, заулыбались, начали креститься. Добрая весть долетела до стругов на Днепре, в которых плыли вои-пешники. Гул счастливых голосов послышался оттуда. Весел был и великий князь Изяслав. Его охладил — как ушат воды на голову вылил — боярин Чудин. Подъехав к нему на коне, сверкнул ледяными глазами и тихо сказал:
— Великий князь, ты ищешь врага спереди, но почему ты оставляешь врага за своей спиной?
— О чем ты говоришь, боярин? — не понял Изяслав.
— Я говорю о полоцком князе Всеславе. Его надо убить.
Изяслав внимательно посмотрел на Чудина, спросил:
— А с княжичами Борисом и Ростиславом что делать будем?