«Струею огненной из раскаленных газов и холодных тел, — писал он, — метеорит ударил в котловину с ее холмами, тундрой и болотом… и струя раскаленных газов с роем тел вонзилась в землю и непосредственным воздействием, а также и взрывной отдачей произвела всю эту мощную картину разрушения».
«Идти здесь было очень опасно, — продолжал он, — особенно в первую половину дня, когда стояла ветреная погода. В это время то и дело с грохотом валились на землю подгнившие у корней двадцатиметровые мертвые гиганты. Надо было не спускать глаз с мертвых обнаженных вершин, чтобы вовремя успеть отскочить в сторону, и в то же время не забывать смотреть себе под ноги, так как местность кишела ядовитыми змеями».
Кулик обнаружил, что южная часть котловины занята обширным непроходимым болотом-зыбуном, а центральная и северо-восточная — большим массивом торфяника, поверхность которого усеяна десятками свежих воронок от 10 до 50 метров в поперечнике при глубине около 4 метров. Эти воронки придавали окружающей местности некоторое сходство с лунным ландшафтом. Воронки окончательно убедили Кулика в том, что ему удалось обнаружить место, где упал сам метеорит и его обломки. На дне воронок, по мнению Кулика, лежали глубоко ушедшие в землю крупные массы метеоритного железа.
Кулику не терпелось как можно скорее приступить к раскопкам этих воронок. Вместо этого, однако, пришлось срочно покинуть котловину и возвращаться обратно: продукты были на исходе, и члены экспедиции в течение нескольких последних дней сидели на голодном пайке.
Девять суток добирались путники до Подкаменной Тунгуски. Они шли вместе с похудевшим Серко вниз по Хушме и Чамбе, измученные, голодные, питаясь в основном стеблями зонтичного растения борщевика, который местные жители называли «пучки».
Вернувшись в Ванавару, Кулик купил шитик — лодку с высокими бортами и на ней с двумя спутниками — Гюлихом и одним из ангарцев — спустился вниз до Енисея, проплыв за три недели неустанной гребли 1300 километров по бурной порожистой Катанге. На Енисее встречный пароход подобрал путников и довез до Красноярска, откуда Кулик отправился поездом в Ленинград.
Где же Тунгусский наш метеорит?
В Ленинграде Кулик сделал подробный доклад о своей поездке. Доклад вызвал оживленную дискуссию. Нашлось немало скептиков, считавших, что никакого метеорита в тунгусской тайге не было. Округлые воронки-кратеры — это обычные для Сибири образования, связанные с таянием вечной мерзлоты, а вываленный и обожженный лес — следствие обычного лесного пожара, сопровождавшегося циклоном.
Кулик, глубоко уверенный в своей правоте, очень тяжело переживал это недоверие. Он с горечью писал в своем дневнике: «Интереснейшее открытие вызвало яростное сопротивление инертной научной мысли, новооткрытые факты упирались в бронированные стены «теоретического» упорства или же вызывали бешеные контратаки обеспокоенных жрецов науки или же молодых завистников (и таких немало в научной среде). Материалы, собранные моей экспедицией… вызвали лишь «научный» скептицизм, глумление кое-каких «авторитетов» и травлю подхалимов».
Кровью своего сердца завоевывал Кулик право организовать вторую экспедицию в район падения Тунгусского метеорита. В мечтах он строил широкие планы поисковых и разведочных работ с применением аэрофотосъемки для детального изучения лесного вывала. Однако отпущенные средства оказались слишком скромными. Они давали лишь возможность провести маршрутную съемку и небольшие магнитометрические работы, которые помогли бы установить местонахождение крупных обломков метеорита. В том, что эти обломки были железными, Кулик не сомневался. «Мы не знаем, — писал он в своей докладной записке, — каменных метеоритов весом даже до тонны, с другой же стороны, наикрупнейшие из известных метеоритов, частью хранящиеся в музеях и достигающие десятков тонн… являются железными метеоритами… простая теория вероятности говорит в пользу того, что в данном случае мы имеем дело с осколками железного метеорита, из которых некоторые достигают сотен тонн веса».
В апреле 1928 года Кулик снова покинул Ленинград, на этот раз вместе с охотоведом В. А. Сытиным. В Ванаваре к ним присоединился кинооператор Н. В. Струков.