Рано я обрадовался. Ой, рано. Настоящие «сюрпризы» меня ждали впереди. Одним из них является местный язык, который был достаточно сложен, но слава Силе и достаточно многогранен для построения сложных конструкций. А еще меня мама отдельно учит языку тогрутов. Этот, с позволения сказать язык, был не в пример сложнее общего, ибо помимо простых звуков создаваемых голосовыми связками, включал в себя рыки, писки, клацанья языком о зубы, и все это в одном флаконе. И знаете что? Этот язык мне определенно нравился! Он поражал своей красотой и многогранностью, а уж, какие порой мама выдавала предложения, я аж заслушивался.
Вот сидел и внимательно следил за тем, как шевелятся её губы, при произношении сказок из книг. Без преувеличения, завораживающее зрелище.
— Ну. Давай. Шажок. Еще шажок. О-оп! — Плюхнувшись в мамины руки, расслабляюсь. Кто-бы мог подумать, что учиться ходить, такое тяжелое занятие? Я вот — в жизни бы не подумал. А теперь вот, заново учусь передвигаться. Хотя, откровенно говоря, получается так себе. Вот на четвереньках — это да, это могу. А на ногах… только если с поддержкой.
Между тем, меня разворачивают и снова ставят на землю, после чего в паре сантиметров протягивают руки, что бы я к ним шел.
— «Что?! Опять?»
— Ну? Давай. — Она приглашающе подзывает к себе. — Давай. — Мягким бархатным голосом, подзывает она на тогрутском языке.
— «У-у-у-у…» — Мысленно стону, но пытаюсь пройти.
— Шейд!!! — Крикнула мама, хватая мои руки. А я что? Я ничего! Просто смотрю, как взрослые работают с силой, и пытаюсь повторить. Увы, но в большинстве своем выходит так себе. В первый раз выбил креслом стену. Во второй, устроил поджог. Третьего пока не случилось. Мама больше не выпускает меня из поля зрения и чуть что, тут же берет в руки.
— У? — Только и отвечаю, заглядывая в её недовольные глаза.
В ответ на меня вылилось целое предложение из негодования и упреков. Увы, но учить мне местный язык и еще раз учить, но суть я уловил: «Так делать нельзя». Всплывает закономерный вопрос — Почему? Что я делаю не так?
Эх… жаль задать эти вопросы вслух я не могу. Пока не могу. А заниматься чем-то другим не интересно. Нет, ну, в самом деле, не играть же мне погремушкой с другими детьми? Хотя после того как я запустил с помощью силы, погремушкой в лоб одному типу, подобных игрушек мне больше не дают. Обидно.
Но тут есть плюс! Мама стала больше уделять мне внимания.
— Хрусь, хрусь, хрусь… — Раздавался громкий треск деревянного цилиндра под моими острыми зубами. Кто бы знал, КАК же у меня чешутся зубы! Это просто пытка какая-то! Никак не могу понять, как тогруты это переживают?
В то время как зубы жадно грызли деревяшку, мои глаза скакали по строчкам книги, изучая буквы и их обозначение. Чисто случайно наткнулся на страницу о местном временном отсчете. Оказывается, время на Тайтоне идет несколько иначе от привычного мне, о чем я лишь догадывался, но теперь пусть и случайно, но нашел подтверждение. (Кто бы мог подумать, в детском аналоге азбуки.) В году пятьсот двадцать четыре дня, каждый из которых в тридцать два часа. Так что, тем кому пять, вполне могут выглядеть на десять.
Другой деталью было то, что у местных понятия «недели» не было как таковой. Ровно, как и месяца. Вместо него было понятие «Такеда» в которую входило двадцать дней. Чтобы не сломать мозг, стал ассоциировать эти «такеды» с простыми месяцами.
Эта новость так меня всколыхнула, что не замечаю, насколько усерднее принялся за цилиндр.
— ХРЦСТЬ! — М-млять! Опять разгрыз. А ведь уже седьмой, причем только за эту такеду. Кстати интересный феномен, если другим детям дают нечто из кожи с относительно мягкой начинкой, то мне дают именно дерево, ибо ту хрень я разгрызаю секунд за тридцать. Так, где там коробка с этими деревяшками?
— Ну, Ше-е-ейд. — Мама гладила меня по голове, попутно залечивая ранку силой. Я же, сжав зубы терпел.
Наверно со стороны забавное и одновременно умилительное зрелище. В глазах слезы, зубы сжаты, но не хнычу. Терплю. А дело в том, что я перепутал коробку с конфетами, с коробкой посуды. Зная, какой я сладкоежка, мама регулярно перепрятывает коробку с конфетами, и каждый раз все дальше. Сейчас же, эта коробка оказалась на кухонном шкафу. Так как мне её оттуда ну никак не достать физически, я воспользовался силой. Вернее попытался. И к моему несчастью даже что-то получилось. Но не с той коробкой. Хорошо, что она была открытой, и я отделался многими мелкими и одним большим порезом, не говоря уже о шишках на голове.
— Аккуратней. — Она закончила свои действия. Самих ран уже не было, но вот шок, и после болевое ощущение…
— Так… случайно же! — Она улыбнулась, и прижала меня к груди, нежно гладя по голове.
— Ну, ничего, ничего. Скоро все пройдет.
— Угу.
Представляете, а отец-то у меня оказывается есть. Спросил и узнал, что он оказался миралукой который отправился на спящем корабле к другим звездам. Насколько я понял, мое рождение — это результат их прощания. Причем, судя по эмоциям, которые мама испытывала, рассказывая мне это, прощание было словно с умирающим. Лишь потом я узнал почему, ибо те, кто отправляются к звездам на спящих кораблях, никогда не возвращаются. По крайней мере, вернувшихся до сих пор не было. Сам спящий корабль — это полукилометровая махина, заполненная стазис-капсулами, для дальних и долгих перелетов.
После того, как я немного приоткрыл свою родословную, я прилип с другими вопросами, а конкретно: виденье силы. Мама пояснила, что я слишком мал и о таком могу даже не думать, но после того как я рассказал о своем втором зрении, (С помощью которого я и отыскивал конфеты!), лишь хлопала в удивлении глазами. Отойдя от ступора, мне доходчиво и по простому начали объяснять особенности видов тогрут и миралук, которые во мне соединились в одну. Оказывается, монтраллы (рожки, или лекки на голове) внутри полые. С их помощью тогруты буквально сканируют окружающее себя пространство подобно эхолотам. У миралук же, с рождения стоит улучшенная версия виденья силы. Помимо того, что этот безглазый народ благодаря силе имеет сферическое зрение, так еще они прекрасно видят через стены, и могут «чувствовать» эмоции тех, кто оказался в зоне видимости. Увы, но эта зона достаточно мала, а чтобы её увеличить приходится долго и упорно тренироваться. Но у меня… у меня наложились эти особенности на одну. У меня никогда не будет общего «виденья силы» к которому все привыкли, но зато у меня есть нечто свое. Если у тогрут волны вполне себе физические, то у меня они состоят из Силы из-за чего проходят ВСЕ препятствия на пути и возвращаются с огромным массивом информации вплоть до эмоций. Этот процесс занимает менее Аттосекунды, а это простите десять в минус восемнадцатой степени. Специально, блин засекал! Для примера: миллисекунда, это десять в минус третьей. Скажете — чит? А я отвечу — НИ-ФИ-ГА! Мама посредством «зрения силы», засекает оказавшийся в поле зрения объект В ТРИ раза быстрей. В теории, если я разовью свою способность, то смогу мало того, что ускорить саму волну, так еще увеличу её мощность. Вот только как её развивать ни я, ни мама не знаем, ибо подобных прецедентов никогда не случалось.
Предупредив меня, чтобы данной особенностью я не светил, она всерьез взялась за мое обучение.
====== Глава 2 ======
Прыжок, пригнуться, шаг, скачок с разворотом и приземление.
Развернувшись к матери, смотрю в эти серьезные глаза и улыбаюсь. Мама сама себе кивнула и расплылась в улыбке. В течение минуты, она бросала в меня овощами с пяти разных сторон и ни разу не попала.
- Молодец! – Похвалила она меня, подступая и взлохмачивая мне волосы. Хотя тут ничего сложного не было. Помните вышибалу? В детстве до икоты любил эту игру. А теперь эта любовь наложилась сразу на две особенности, которые вылились в нечто новое и такое интересное! Хотя, чести ради, надо признать, начинать было тяжело, ибо синяки, ушибы и ссадины исчислению не подлежали.