— Ребята, вы какого кино насмотрелись? Фейковые айди, вот это все? Вы о чем?
— Ну, а че. Вот у нас. Есть такой чувачок.
— Чувачок.
— А ты не передразнивай.
— Ой. Извините, ребята.
— Ну так вот. Он всегда что-то спиртное приносит. Портвейн там. Винишко.
— Ага.
— И ему ещё даже шестнадцати нет.
— Ага.
— И сигареты вот от него у нас тоже. Мы тебе аж две стрельнули, кстати. Должна нам, считай. Нам-то так просто их не достать.
— А вы у своего чувачка спросите.
— Не, он только по алкоголю.
— А вы знаете. А у вашего чувачка старшего брата нет?
Казалось, призадумались.
— Ой, ладно.
— Ребята, а вы Тарковского уже смотрели?
— Не, но говорят норм тема.
— Улёт.
— Крышеснос.
— Полный расколбас.
— Тусня.
— Ладно, остановим поток кринжатины. Чего там по Тарковскому-то?
— Ну вот у нее сестра в творческом вузе, она говорит, что типа если она тоже хочет, то надо Тарковского смотреть хотя бы. Для начала.
— А что показывать будут?
— Андрей Рублевский.
— То есть Рублев.
— Ну да.
— Боюсь, это не то, что она имела в виду. Ну ладно. Поспать пойдёт.
— А что смотреть стоит?
— Да вы знаете, ребята. Тарковский — это попса.
— Да ну прям уж.
— Да вот прям так. Но ничего в этом плохого нет.
Боже мой, посмотрел бы ты теперь на меня. И ты тоже — посмотрела бы. Собрались тут.
— Здравствуйте, Оксана Александровна.
— Егорка, привет, золотой. Ты как знал, вовремя зашёл — хитрец. Я тебе там отложила как раз. Из личных запасов.
— Спасибо, Оксана Александровна. Так всю вашу личную коллекцию, смотрите, разворую.
Он делает ударение на последнее слово и косится на меня. Я закатываю глаза — я понимаю, что происходит.
— Да скажешь уж тоже. Там коллекция-то — с гулькин нос. Ну, уж что нажили. Ты читай, тебе-то оно, молодому мозгу, полезно будет. Это я уж ничего не соображаю.
— Да ну, не наговаривайте на себя.
— Да уж ладно, хватит тоже зубы мне заговаривать. Ты это лучше скажи, что за попутчица с тобой пришла, красавица такая.
— Это невеста моя.
— Невеста? Ничего себе удумал. Ну, молодец. Ты парень хороший. Тебе надо сразу, — она смотрит на меня, — сразу своё хватать и не отпускать. И тогда всё у тебя ладно будет, коли ради кого жить будет. Ладно, проходите, детишки. Я нам сейчас кофеёк растворимый принесу. С конфетами.
Она уходит, Егор поворачивается ко мне, я держу его за руку — всё так же, как было. Я улыбаюсь сильно, чуть-чуть виновато.
— Поняла. Не воруешь.
— Ага.
Он улыбается тоже.
— Ага.
— Давайте-давайте, кофе пейте. Это, знаете, как в Париже. Француженки, они же почему такие все утонченные, такие… сама грация? Они завтракают в полдень. И только кофе. Я когда была в Париже, сначала на стенку лезла. А уж потом привыкла. Там когда привыкаешь — уже паришь над землёй как будто. Вот. Ну, пойдёмте. Я вам свои монеты покажу. Только тихо. А то ещё дети позарятся на богатство. А я тут как Кощей над ним чахну одна — редко кто заходит. Вот Егорка разве что.
Она смеётся.
— А по мне так вообще весь советский кинематограф — говно.
Это говорит вторая, которая почти всегда молчала.
— Ага, лучше то, что щас. Сарик Адреасян, например. Петров опять же.
— Ха-ха. Очень смешно.
Я решаю не врываться в дискуссию и начинаю, как водится, наблюдать.
У девушки волосы рыжие, но смылась краска — они почти как персик. А парень патлатый с тёмными отросшими корнями обесцвеченных волос. И по форме они оба — как в шапочках. В длинных рубашках, он в белой, она — в голубой, обе мужские.
Её щёки блестят звёздами, а он глаза щурит, как будто его всё время слепит.
Через некоторое время я решаю, что они оба мне нравятся.
— Ребята, а вы почему не в школе?
— Мы лицейские.
— Царскосельские, что ли?
Они не очень понимают. Я двигаюсь дальше.
— В «Соловей» ходили?
— Это снесли который?
Я киваю. Да.
— Ходили, но редко.
— Мы больше по «Москино».
— Они же на окраине обычно.
— Так прикольнее же.
Я вижу, как она неловко ловит его взгляд своим. И они с чем-то соглашаются между собой.
— Поняла.
Дальше мы все-таки молчим. Я люблю ходить молча. Не приходится притворяться, что я могу слышать, о чем говорят, пока фокусируюсь на вдохах и выдохах. Вставлять между ними слова. Как будто они осмыслены.
Нас ведут в маленький зал. Помню, мы уже смотрели в таком что-то.
— Ну, готовьтесь, ребята.