— Тебе ведь известно, — немного свысока отозвался Орфу, — мои хватательные манипуляторы канули в Лету. Поэтому я склонен воспринимать твои последние слова как чистую риторику.
— Зубами держись, — прошипел Манмут. — Шесть секунд.
— Я моравек, — негодующе начал тот. — Что за намёки? Нет у меня никаких зубов…
Остальное потонуло в шуме заработавших двигателей. Оглушительно заскрежетали перекошенные кормовые перемычки. «Смуглая леди» издала протяжный стон и принялась пробиваться к свободе из склизких объятий Марса.
18
Илион
Илион, Троя, град Приама, Пергам… Как ни назови это место, оно безумно красиво ночью.
Внушительные стены в тридцать футов высотой залиты пламенем факелов, да ещё и подсвечены снаружи кострами, что разложило троянское воинство в долине. Высокобашенный Илион почти не спит. В окнах высоких башен теплятся огни, дворики тонут в сиянии, на балконах и террасах мерцают канделябры и факелы… Из открытых дверей свет струится на широкие, вымощенные с великим искусством улицы. (Как-то раз я попытался воткнуть нож между камнями, острое лезвие погнулось, но не прошло.) Добавьте к этому тысячи и тысячи бивачных костров, на которых готовят пищу союзники, переселившиеся в Трою, и вы получите примерное представление об окружающей картине.
Здесь даже тени живут своей жизнью. Молодые простолюдины и простолюдинки занимаются любовью прямо в тёмных аллеях или на сумеречных террасах. Откормленные псы и мудрые кошки, перебегая из тьмы во тьму, крадутся по дворикам и переулкам, шныряют на поворотах оживлённых улиц, где за целый день нападали с гружёных телег кучи сладких плодов и мяса, хватают добычу и снова растворяются в полумраке закоулков или под виадуками.
Уж что-что, а смерть от голода или жажды местным жителям не грозит. При первом же намёке на приближение опасности, который поступил за недели до того, как на горизонте появились чёрные корабли ахейцев, в город были согнаны неисчислимые стада крупного и мелкого скота, так что поля фермеров на четыреста квадратных миль окрест опустели подчистую. Набеги за говядиной продолжаются и по сей день, кстати, всегда с большим успехом, несмотря на вялые попытки противодействия со стороны осаждающих. Фрукты и овощи стекаются за эти стены рекой — их поставляют те же смекалистые фермеры, что снабжают продовольствием греков.
Сотни лет назад, выбирая место для строительства новой крепости, предшественники троянцев главным образом рассчитывали на неистощимый водоносный слой, обнаруженный под землёй. В Илионе и теперь четыре гигантских прохладных колодца, которые ни разу ещё не пересыхали. Мало этого, Приам надёжности ради велел развернуть и провести через город северный приток реки Симоис, для чего были проложены легко охраняемые каналы и подземные виадуки. Пожалуй, у ахейцев даже больше проблем с пресной водой, чем у номинально осаждённых сынов Приама.
Население Илиона (а это самый огромный по нынешним временам город на Земле, что совсем неудивительно) увеличилось с начала войны почти вдвое. Сперва под защиту неприступных стен собрались мирные земледельцы, козопасы, рыбаки и прочие обитатели здешних долин. За ними потянулись дружественные армии, причём не только доблестные герои, но и супруги, дети, седовласые старцы, собаки и скот.
Союзников можно условно разделить на несколько групп. Прежде всего это некоренные «троянцы», то есть дарданы и жители небольших городков, достаточно удалённых от Илиона, включая ратников, населяющих подножие горы Ида и даже саму Ликию. Далее следуют войска из Адрастеи и других мест, расположенных на многие лиги к востоку, а также пеласги из Южной Лариссы.
Европа прислала на выручку фракийцев, пеонов и киконов. С южных берегов Чёрного моря явились на помощь гализоны. Расхаживая вечером по городу, можно услышать у костров, как поют и ругаются пафлагонцы и енетои — пришельцы с далёкого севера, вероятные прапрапрародители венецианцев. Из центра Малой Азии прискакали оборванные мизы. В этом племени мне знакомы лишь двое — Энном и Настес.[14] Если верить поэме, Ахиллес заколет обоих в беспощадной битве у берегов Скамандра, после которой волны реки побагровеют от крови на многие месяцы, а русло запрудят груды мертвецов, отправленных в Аид рукой прославленного мужеубийцы. И в их числе позабытые всеми Настес и Энном.
14
Согласно Гомеру, предводителей мизов звали Энном и Хромий; Настес — военачальник племени «варварских» каров, и его товарищ носил имя Амфимах.