— Вы хоть поросеночка покормили?
— Знаешь Лена, он кильку в томате любит.
— Ага, любит, — возмутилась Милена, — Копченого лосося из кладовой спер, больше своего веса, и даже косточек не оставил. Чудовище это зловредное.
— Ладно девочки. Вижу, все хорошо, у меня тоже. Элитника добывать ходила, да в одиночку, так надо было. Яну встретила и Фунтика.
Мне сейчас на разговор важный. Позже приду, обсудим как жить дальше.
До кабака Лена добралась за пять минут, слабость в руках еще ощущалась, но педали крутились вполне уверенно.
— Фунтик, охранять велосипед. Тут в Рубероиде за всем нужен глаз да глаз.
Лена толкнула тяжелую створку, небрежно кивнула Катку, — Не кривись, Котенька, деловая встреча.
Оглядела зал, нашла Михея с десятком рейдеров, потягивающих пиво. Кинула на стол пакет.
— Ну что господа удачливые рейдеры, кто-нибудь еще сомневается, что одинокая девушка в одиночку способна добыть элиту? Жемчуг не покажу, морды ваши прокисшие дразнить. Но пакет гороха и споранов можете пощупать.
Утверждать, что лица рейдеров вытянулись, как у коней, — это не сказать ничего.
— Это сколько же здесь.
— Гороха полсотни, спораны не считала, но с полведра будет, фотоотчет, для совсем упертых.
Переродившийся дикий кабан, весом тонны полторы, элитный или нет, сами решайте. Дар интересный, воздушным кулаком бил, так, что на пару десятков метров уносило.
Рейдеры не сводили глаз, с фото.
— Да у нас сроду таких тварей не водилось.
— Да такого с гранатомёта не взять.
— Такого всем стабом надо, и то кучу народа положит.
— Как ты его, чем?
— Вон, на фото все есть, на поясе основное оружие пристегнуто. Предложение деловое готовы слушать?
Завтра перезагрузится городской кластер, богатый и на трофеи, и на свежих иммунных. Есть точная информация, ни одного мура рядом с городом не будет.
— Откуда, не может быть, муры за этот кластер жопы на немецкий крест порвут.
— Сама езжай, мне кишки на ферме мотать неохота.
— Ну что вы грубые такие. В плену у муров была. Разговоры слышала. На завтра у муров другие планы. Кто поедет — в накладе не останется. Трофеи ваши, свежаков пишем на меня.
Михей крякнул, — Моя группа в деле.
Рейдеры нехотя соглашались, шевелились как беременные караси. Начали обсуждать экипировку, жеребьевку, нюансы похода. Дело завертелось.
Вышла из Рубероида морально опустошенная. Слишком давили рейдеры своим авторитетом и крутостью. Но показная это крутость, дутая. Фунтик сидел возле велосипеда в той же позе, ни сводя взгляд со входа. Сразу подбежал вильнул хвостом, ткнул пятачком в руку. На ладонь выкатился обслюнявленный споран.
— Фунтик, ты где взял? Ты у кого-то споран украл? Как ты мог?
Тормознула красная нива. Выскочил водитель, оббежал, распахнул приглашающе дверь. Выглянул Дырокол, который выглядел заметно взволнованным.
— Удели нам пару минут, там кое-что обсудить надо, в госпитале.
— В госпиталь? Своим ходом доеду, у меня друг двухколесный.
— Пожалуйста, не задерживайся, советник Герасим срочно за тобой послал.
Нива рванула, Лена поехала в след, поросенок затрусил рядом, ни на секунду ни отставая.
Что случилось там. Помер что ли, или в кваза обратился? Советник Герасим. Немой? Или утопил кого-то? Живо представила громадного нелюдимого рейдера.
Реальность оказалось другой, Герасим был небольшого роста, кругленький лысый с густыми рыжими бакенбардами. Распекал советник стройную рыжую деваху в белом халате:
— Марта, тебе поручили в журнале фиксировать все изменения. Это что за запись «Видимых улучшений нет»?
Капризный голосок завизжал, — Ну совсем чуть же отрос. Я подумала это не настолько важный результат.
— Что? Хер на двадцать сантиметров за час вырос, это не важный результат? Я предупреждал, чтобы без загонов?
— А что я могла, эту дуру белобрысую теперь знахарем терпеть? Я в эту работу всю душу вложила, — завыла протяжно, — Был бы Лео-о-о…
— Вот что, подруга, собирай свои манатки, и чтобы духу твоего в госпитале не было.
Марта зарыдала и бросилась в коридор. На ходу зыркнула так злобно, как холодным душем окатило.
Вот она какая Марта. Поговорить бы, что Яна тут, что зла не держим. И что ментат в курсе.
Орел сидел на кровати в чем мать родила и украдкой косился на вновь обретенный орган. Очень даже приличный аппарат, в спокойном состоянии сантиметров восемнадцать. У Свиста куда скромнее был. При воспоминании о караванщике кровь прилила к лицу.