Больше всего я боялась, что ее рассудок не выдержит такой нагрузки или она что-то с собой сделает — тогда выходило, что я напрасно все это затеяла и только зря мучаю ее перед умиранием. Не эгоизм ли это, в самом деле, как говорит наставница? Я была близка к тому, что бы признать поражение, выпить жизнь из Арины и сдаться на милость наставницы. А еще я безумно хотела спать — постоянная слежка за Ариной не давала мне возможности отдохнуть. Закончилось все тем, что я заснула ночью в кресле, рядом с ее кроватью.
Проснулась я уже утром. Проснулась и сначала страшно испугалась, но Арина тихо сидела на кровати и смотрела на меня.
— Мне страшно. — Сказала она просто.
— Прости.
— Я ведь не сошла с ума. — Уверенно сказала она.
— Ты в своем уме. — Подтвердила я. Затем встала с кресла — Арина вздрогнула.
— Извини. — У меня, кажется, прорезались истерические нотки. Я постаралась говорить спокойнее. — Прости, но я страшно устала, простужена, голодна и мне нужно в туалет. Помоги мне хоть чуть-чуть. Хотя бы перестань от меня так шарахаться при каждом моем движении! Все, я в душ. — Я наплевала на риск побега или самоубийства Арины и действительно пошла в душ — я не могу вечно за ней следить. Будь что будет.
Но когда я вышла, все было в относительном порядке, она все так же сидела на кровати. Я сделала чай и бутерброды. Арина взяла свою порцию только когда я отошла от стола и устроилась как можно дальше от меня. Она настороженно отслеживала мои перемещения, но не плакала и наконец, нормально ела. Может быть, все еще получится? Я тоже принялась за еду. Арина закончила раньше, но не решалась приблизиться к столу, что бы поставить кружку. Когда я доела, она вдруг спросила:
— Как тебя зовут на самом деле?
— Да Ксюшей и зовут. — Я даже удивилась тому, что ей этот вопрос пришел в голову. — То есть вообще мое имя вроде как Ксюаремия. Иногда зовут меня Ксюар, иногда Ксю. Но по всем документам я Ксения Мягкова — так что… Ксюша и есть. — Я вытащила носовой платок и вытерла нос.
— Ты устаешь, спишь, можешь проголодаться, у тебя насморк… Ты же… человек?!
— Физиология та же, только бесплодна. Но я не человек. Понимай, как хочешь.
— А сколько тебе лет?
— Сколько и тебе, двадцать. То есть… Я думаю, что двадцать. Лет с пяти помню хорошо, раньше — не очень. Может, я просто не знаю, что на самом деле мне триста лет.
Какое-то время мы молчали.
— Покажи мне что-нибудь. Только не очень страшное. — Я не сразу поняла суть просьбы.
— Ну, ты же можешь что-то такое делать… необычное. Как с перемещением сюда.
— Да не особо, Арин. — Она поставила меня в тупик своей просьбой. — В своем нормальном виде я могу перемещаться, у меня очень хорошие слух и зрение — но, в общем-то, почти обычные. Еще развиты чувства, которые у людей не слишком развиты… Ну, например, ты же так и не смогла меня обмануть, когда притворялась спящей — я это чувствую. Я никогда не перепутаю мертвого и живого человека. Вот и все… Вот когда я призываю силу, тогда да — могу больше. Но я не могу ее просто так призывать. А так кроме перемещений и удивить нечем. Хотя вообще… смотри, только не пугайся — предупредила я. — Сейчас моя рука превратится в руку скелета — все, как полагается по сказкам, о костлявой старухе с косой. Только… ты точно хочешь это увидеть? — Арина прикусила губу, но кивнула.
Кисть моей руки, обнаженной до локтя, преобразилась. Сначала потемнела и сморщилась кожа, рука усохла. Затем кожа и плоть будто растаяли, обнажились кости. Я пошевелила фалангами, после чего быстро вернула руке нормальное состояние. Арина сидела белая, как бумага и дрожала.
— Если честно, мне и самой не по себе. — Призналась я. — Наверное, зря я тебе это показала.
— Да нет. — Сглотнула Аринка. — Так про косу — это тоже, правда? — У меня вырвался смешок.
— Нет, Арин. Мы на самом деле иногда скелеты в черных балахонах, но косы, грабли и другой сельскохозяйственный инвентарь не носим. Прости, не подумала, что ты буквально поймешь мои слова.
Арина встала с кровати и медленно приблизилась ко мне. Я спокойно сидела, опасаясь ее снова напугать.
— Можно дотронуться до руки? — неуверенно спросила она.
— Конечно. — Я протянула руку. — Не бойся, сейчас это обычная рука и я не буду ее менять.
Арина осторожно дотронулась до моей кисти, отдернула пальцы, набралась смелости и снова дотронулась. Потом потихоньку ощупала мою руку, сжала ее, поскребла ногтем.