В детали тех распрей в рамках статьи вдаваться трудно. Но стоит сказать, что на этот раз китайцы-оппоненты владыки Виктора, и особенно уже упоминавшийся отец Сергий, рассчитывали на поддержку и из Москвы. Следует отметить, что в тот период советские спецслужбы активно «работали» с религиозными деятелями в самом СССР и вне его: некоторых из них привечали и даже подкупали, а непокорных преследовали, вплоть до убийств, совершавшихся тайно. Серьезные конфликты возникали среди православных в Китае, которые провоцировались японскими спецслужбами. При любом удобном случае с помощью своей агентуры те вносили разлад в православные общины для достижения собственных грязных целей.
Тем не менее владыка Виктор смог быстро завоевать большой авторитет среди православной паствы разных национальностей и в целом не допустить в то время серьезного раскола. Во многом его стараниями в 1935 году широко и торжественно было отмечено 250–летие Православия в Китае. Выступая в Успенском соборе в Пекине, он произнес слова благодарности в адрес своих предшественников: «Трудами многих поколений строилась миссия, молитвами святых подвижников освящено ее прошлое… много знаменитых ученых, много выдающихся политиков воспитала она в тиши своих стен; свидетельницей великих событий в истории Китая была она, и не только свидетельницей».
При начальнике 20–й миссии, несмотря на скудный бюджет, удалось построить десятки новых церквей и молитвенных домов, женский монастырь и храм при нем, открыть школы и другие заведения миссии в разных регионах громадной страны. Владыка Виктор, знавший китайский язык, смог также возобновить (хотя и в ограниченных масштабах) миссионерскую деятельность среди китайского населения.
Во время Великой Отечественной войны архиепископ Виктор, как истинный русский патриот, молился за победу русского народа. Этим он вызвал неприязненное отношение к себе со стороны японских оккупационных властей. Еще до капитуляции гитлеровской Германии владыка принял решение о признании юрисдикции Московского Патриархата и известил об этом Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия (Симанского).
Когда летом 1945 года Советская армия вступила на территорию Маньчжурии, то там только в Харбине действовало почти тридцать православных храмов и часовен, две церковные больницы, четыре детских приюта, а также три мужских и один женский монастырь. Священнослужителей готовили духовная семинария и богословский факультет местного университета. Но вскоре представители атеистической советской власти все это, с их точки зрения, «безобразие» стали решительно прекращать.
Недальновидная, мягко говоря, политика советского руководства привела к тому, что вскоре начался массовый отъезд русских эмигрантов из Китая — в США, Австралию, Новую Зеландию, страны Латинской Америки и т. д. Часть православных, правда, вернулась на Родину, но многие потом горько пожалели, что поддались на сладкозвучные слова советской пропаганды. Жизнь для истинно верующих в СССР была очень тяжелой. Хотя, заметим, и для оставшихся в Китае она тоже была нелегкой.
После настойчивых просьб митрополита Харбинского Мелетия и начальника миссии архиепископа Пекинского Виктора о воссоединении с матерью — Церковью в декабре 1945 года было принято постановление Священного Синода Русской Православной Церкви, согласно которому в состав Московского Патриархата вошли дальневосточные епархии на территории Китая. В июне 1946 года был образован Восточно-Азиатский экзархат Московского Патриархата, включавший в себя Харбинскую и Пекинскую епархии. Разумеется, гоминьдановским властям Китая все это очень не нравилось. Зная о патриотической позиции архиепископа Виктора, они даже арестовали его по ложному обвинению во время поездки русского владыки в Шанхай.
Журнал Русской духовной миссии в Китае «Китайский благовестник» писал: «Весть об этом событии всколыхнула весь многонациональный Шанхай, не говоря уже о русской колонии, остро переживавшей заточение своего духовного главы… В газетах стали публиковаться письма с выражением симпатии православным христианам и самому архипастырю». Только после вмешательства представителей советского консульства владыка был освобожден из гоминьдановских застенков.
Но, к сожалению, среди православного духовенства в Китае произошел раскол: часть священников во главе с епископом Шанхайским Иоанном (Максимовичем) продолжала оставаться под омофором Русской Зарубежной Церкви. Еще до провозглашения Китайской Народной Республики епископ Иоанн с большей частью своей паствы эмигрировал в США.
Тем не менее в 1949 году численность православных разных национальностей достигла в Китае 100 тысяч человек. Существовало более 100 православных храмов — как на севере, так и на юге страны, в крупнейших городах и провинциях. Только в Харбине насчитывалось 23 православные церкви с 45 тысячами верующих, в большинстве своем русских. Еще примерно 60 тысяч православных жили в других районах Китая — в Пекине, Тяньцзине и Шанхае, Внутренней Монголии и Синьцзяне.
Приход к власти коммунистов во главе с Мао Цзэдуном в октябре 1949 года добавил новые проблемы для православных в этой стране. Но полная катастрофа произойдет позже.
На самом пике так называемой советско-китайской дружбы в 50–е годы, когда в СССР началась очередная фаза войны с религией (как известно, эту войну Хрущев считал одной из главных задач), Москва договорилась с Пекином о закрытии сначала Русской духовной миссии, а затем и Восточно-Азиатского экзархата. Все храмы и хозяйственные объекты были переданы в собственность китайской стороне, а сам городок миссии в Пекине — советскому посольству. С санкции Москвы посол СССР П. Ф. Юдин, который, по свидетельствам его современников, отличался холуйством и одновременно самодурством, отдал распоряжение о сносе храма Всех святых мучеников, близ которого были похоронены начальники миссии и где покоились мощи китайских мучеников, а также тела членов царской семьи, расстрелянных в Алапаевске. Подверглись разрушению или перестройке под так называемые хознужды колокольня, часовня и ряд других зданий. «Случайно» сгорела воссозданная после восстания ихэтуаней библиотека миссии. Правда, наиболее ценная часть ее, как говорят, была заранее вывезена, и теперь предстоит выяснить, куда конкретно.
Начальник последней, 20–й миссии архиепископ Виктор все это, конечно, видел. Он сильно переживал, но сделать уже ничего не мог. В середине 50–х годов прошлого века владыка вернулся в Россию и служил в Краснодарской епархии. Здесь он прожил десять лет и в 1961 году был возведен в сан митрополита. В августе 1966 года архипастыря не стало.
Священный Синод Русской Православной Церкви в 1957 году принял решение о даровании статуса Автономии Китайской Православной Церкви. Идея создания Китайской Автономной Православной Церкви принадлежала Пекину, коммунистические вожди которого стремились подчинить себе все и вся. Помощь из Москвы православным храмам и общинам в Китае полностью прекратилась. Предстоятелем Автономной Церкви в Китае стал епископ Пекинский Василий (Шуан). Вторым епископом Церкви стал епископ Шанхайский Симеон (Ду). Эти первые епископы-китайцы были рукоположены в Москве. Паства Китайской Автономной Православной Церкви насчитывала к тому времени около 20 тысяч человек, но довольно быстро сокращалась — пожилые люди умирали, а молодые стремились уехать из коммунистического китайского «рая».
Наступление на православные общины продолжалось и велось самыми гнусными способами. Например, в 1958 году власти КНР решили на месте русских православных кладбищ, которые располагались в центральной части Харбина, создать парки для гуляний и развлечений. С точки зрения традиционных китайских верований, эта идея была кощунственной. Но атеистическое руководство КНР обратилось к атеистическому советскому руководству с просьбой о переносе кладбища русских воинов, погибших в период Русско-японской войны 1904–1905 годов и захороненных в Харбине. ЦК КПСС дал добро на такое перезахоронение, оговорив, правда, что могилы советских воинов в Харбине «останутся на прежнем месте».