На деньги, полученные от ее обидчика, Старр отправляли в различные якобы оздоровительные круизы по Средиземному морю, Вест-Индии и Европе, во время которых она регулярно вступала в сексуальные отношения с офицерами на корабле. Вернувшись в Нью-Йорк, она завела привычку устраивать в честь окончания рейса вечеринки на борту пришвартованных океанских лайнеров, напиваться и приставать к членам экипажа. В одном случае ее опознали как безбилетницу только после того, как судно отошло от причала, и тогда ее насильно пересадили на проходивший мимо буксир и в истерике доставили на сушу.
Кроме того, Старр была завсегдатаем подпольных заведений, захудалых ночных клубов, диких вечеринок с участием мафиози и отелей «на час», в одном из которых ее сильно избил приятель. В найденном среди ее вещей блокноте с воспоминаниями подробно описана ее сексуальная жизнь с почти двадцатью мужчинами, обозначенными в дневнике лишь инициалами.
Учитывая, что, как правило, она пробиралась на борт пароходов в ночь перед их отплытием, полиция первоначально предположила, что склонная к самоубийству Старр в состоянии наркотического опьянения спряталась на океанском лайнере «Иль де Франс» и выбросилась за борт вскоре после его отплытия. Версия о том, что она покончила с собой, укрепилась, когда один из ее любовников представил несколько недавно отправленных ему писем. В одном из них она признавалась: «Теперь все кончено, на этот раз я намерена довести дело до конца… Я хочу забвения. Если есть какая-то загробная жизнь, то все окажется грязным трюком. Теперь ничто не имеет значения. Я люблю поесть и могу позволить себе вкусную порцию, не беспокоясь о том, что наберу лишний вес… Как прекрасна жизнь, когда у человека осталось всего двадцать четыре часа. Мне не надо бояться, что я превращусь в одинокую старуху, живущую в нищете или безвестности. Я, конечно, уже изрядно подпортила свое никчемное, беспорядочное, скучное существование, превратив его в безнадежное месиво. Мне все смертельно, смертельно надоело. В этом нет ничьей вины, кроме моей собственной, – я так все ненавижу, жизнь ужасна. Я принимаю наркотики, чтобы забыться, пью, чтобы попытаться понравиться людям, но все без толку. Теперь, когда я знаю, что все скоро закончится, у меня, как ни странно, появилось больше чувства покоя, или как там это называется».
Однако Стэнли Фэйтфулл настаивал на том, что его падчерицу убили. Он также пребывал в убеждении, что преступником был ее давний обидчик, старший родственник, личность которого он наконец-то раскрыл ошеломленному и возбужденному миру: двоюродный брат его жены, влиятельный политик и бывший мэр Бостона Эндрю Дж. Питерс.
По словам Фэйтфулла, Питерс нанял бандитов для убийства Старр, чтобы она никогда не разоблачила его как чудовище, каким он в действительности оказался.
На допросе у детективов Питерс с негодованием отрицал, что вступал в «аморальные отношения» с девушкой. Однако его заявление было серьезно подорвано как готовностью выложить 25 тысяч долларов за молчание семьи, так и описанием в дневнике Старр ее сексуальной связи с «А. Дж. П.». Вскоре после этого у Питерса случился нервный срыв, и он умер к концу десятилетия. Тем не менее, несмотря на то что этот, казалось бы, добропорядочный гражданин на самом деле был сексуальным преступником, никаких доказательств его причастности к смерти Старр не представили.
Загадка смерти Старр Фэйтфулл, несколько недель занимавшая первые полосы газет, так никогда и не будет раскрыта. Были те, кто придерживался версии самоубийства, и те, кто продолжал подозревать Питерса в причастности к ее смерти, и те, кто считал, что Старр убил один из многочисленных случайных знакомых, который затем инсценировал ее случайное утопление. Один из исследователей этого дела, британский историк преступности Джонатан Гудман, указывает на банду мафиози с Лонг-Айленда.
Как бы то ни было, ближайшие члены ее семьи проявили поразительное отсутствие скорби по поводу гибели девушки. «Я не жалею, что Старр мертва, – заявила ее младшая сестра Такер (которая в скором времени конвертировала дурную славу своей семьи в роль в бродвейском шоу). – Она стала счастливее; и все стали счастливее». Ровно год спустя после того, как ее тело выбросило на берег, кремированный прах Старр Фэйтфулл, упакованный в картонную коробку, так и оставался невостребованным в одном из похоронных бюро Лонг-Айленда.
«Чикаго» (1927)