- Я до тебя не домогаюсь, я просто... - мальчик аккуратно касается губами моей щеки. - Тебя ведь можно целовать, ты не обижаешься?
- Нет, Стефано, я не обижаюсь, ни капли.
Глава 9
Я в этом доме уже четыре дня, и до сих пор не верю в это. Не верю в эту белую теплую постель, не верю в стакан молока каждое утро. Иногда ко мне прибегает Мэри - маленькая сестричка Стефано, ей всего пять лет. У нее пухлые щечки, светло-русые кудри до плеч и бесчисленные оборочки на платье. Я теперь могу разглядеть ее ближе. Я лежу, боясь до нее докоснуться, будто это фарфоровая кукла, а она протягивает мне каждый раз что-то, что раздобыла на кухне: куски сахара, булочку или леденцы. И тараторит:
- Ешь, скорее, пока мама не видит! - и воровато оглядывается по сторонам. Я послушно заглатываю ее гостинец, она гладит меня по щеке, смеется и убегает. Стефано знает об этой игре, как и, наверное, все в доме. Меня это смущает. Непривычная ласка и тепло незнакомых людей. Я не привык к этому, поэтому, оставаясь один, я поворачиваюсь лицом к окну и тревожно прислушиваюсь к звукам улицы. Что я хочу там услышать? Или, скорее... Что боюсь услышать? Каждую ночь мне снится, что в комнату заходят полицейские, грубо стаскивают меня с кровати и тащат куда-то в ночь. А еще снится тот самый тупик, где я обслуживал клиентов, будто я до сих пор там работаю. И каждое утро я просыпаюсь с одной и той же мыслью: а что, если мне придется туда вернуться? От этой мысли меня знобит, и тогда я нервно тереблю одеяло, напряженно думая, как же избежать этого.
- Кристофер, как ты сегодня? - Дверь открывается, и в комнату заходит Стефано, садится на постель и тут же начинает поглаживать мои волосы. - Ты грустный, почему?
- Я не грустный...
- Плохо себя чувствуешь?
- Нет, мне лучше, - удивительно, но то, что я боялся больше всего - а именно кошмаров с образом окровавленного маньяка, воспоминаний об убийстве, страхов... Этого нет. Наверное, потому, что панель страшнее маньяка, а может, еще и потому, что я, наверное, подонок, который не боится бога. А как еще меня назвать, если воспоминание о том, как я перерезаю этому ублюдку горло, не вызывает у меня никаких эмоций?
- О чем ты задумался?
- Ни о чем... - я пытаюсь улыбнуться, но Стефано недоволен.
- Ты не доверяешь мне?
- Доверяю...
- Тогда я хочу знать, что тебя беспокоит.
- Что я вернусь на панель, когда выздоровею, - я отвожу глаза. Как же я ненавижу обсуждать свой образ жизни со Стефано! Но о маньяке я заводить разговор не собираюсь, это не самая лучшая тема для моего друга.
- Не вернешься ты туда, я поговорю с мамой, и она что-нибудь придумает.
Я молчу, понимая, что самое лучшее, что придумает его мама, это сдать меня в сиротский приют. А я туда не хочу, там не будет Стефано. Тем более, что подобные богоугодные заведения хуже тюрьмы.
- Кристофер...
- Что? - мальчишка снова хочет что-то спросить и, судя по тому, что он сидит как на иголках, вопрос опять коснется секса.
- Я постоянно вспоминаю тот вечер, когда пришел дядя, - я молчу, немного напрягаясь, - ты тогда ртом... - Стефано показывает пальцем на свой рот, затем резко опускает руку. - Почему-то это из головы не выходит.
А у меня не выходит из головы, как тебя в задницу трахнули, но я молчу же... И сейчас я молчу. Потому что ты жертва насильника, а я шлюха.
- И что?
- А потом ты его удовлетворил... ниже.
- Хватит! - я взрываюсь, а он тут же опускает голову. Только ему ни черта не стыдно, и я это вижу. - Что ты от меня хочешь?
- Ты был голенький... Так красиво...
- Что красиво?
- Ты... Когда ты стоял на коленях, а потом...
- А потом я перерезал ему горло, - я оскаливаюсь, но мальчишка вдруг странно меняется в лице, и я вижу то ли восторг, то ли восхищение.
- Ты такой сильный!
- Очень. Короче, ты хочешь, чтобы я тебе отсосал, - конечно, восхищен он. Льстит, причем грубо.
- Ты мне нравишься.
- Ты забыл, чем закончился наш предыдущий разговор на эту тему?
- Нет, помню... Но это ведь не повторится.
- Если ты не замолчишь, то повторится.
Стефано в ответ тяжело дышит, насупившись. Ничего, перетопчешься.
- Я найду себе другого друга.
- Я себя не навязываю. Мне сейчас уйти?
- Нет!
Ну вот, опять. Стефано ложится на постель и крепко меня обнимает.
- Я люблю тебя...
- Ты любишь маму и сестру, а я тебя интересую несколько в ином плане... - я не шевелюсь, идти сейчас мне не в чем и некуда. Да и сил никаких нет.
- Я могу тебя хотя бы поцеловать?
- Ты и так это делаешь, когда захочешь.
- Но ты мне не отвечаешь.
- Да? - а ведь действительно, когда он меня ласкает, я лежу, полузакрыв глаза и не шевелюсь. Но не из гордости, а потому что... Не знаю, но мне не хочется касаться его своими губами. Как будто они грязные и я боюсь его запачкать.
- Ты даже не помнишь, целовал меня или нет! Тебе плевать! Ты меня не любишь...
- Какой ты нудный...
В ответ мальчишка кладет мне руки на плечи и касается языком моих губ. Получается очень неумело и даже щекотно, и из меня вырывается легкий смешок. Стефано резко поднимает голову, его лицо искажает ярость.
- Смеешься? Ты надо мной смеешься? Что я целоваться не умею? - я уже жалею о своей несдержанности, но поздно.
- Стефано, я не смеюсь, просто щекотно.
- Потому что я никогда не целовался! Ты первый! А ты смеешься. Конечно, ты опытный, а я... Ты специально так себя ведешь!
- Как?
- Ты мне отказываешь, дразнишь только. Я тебе не нравлюсь?
- Нравишься, просто тебе рано...
- Замолчи! - мальчишка сдирает с меня одеяло и садится мне на живот, придерживая коленом здоровую руку. Затем чуть наклоняется, и я чувствую его напряженный член.
- Слезь с меня, - я стараюсь говорить твердо, но он слишком зол, чтобы воспринимать.
- Я тебя буду целовать, пока не научусь!
- Я что, манекен что ли? - еще один смешок оказался лишним. Хотя, предыдущий был тоже лишний. Стефано наотмашь бьет меня по лицу, отчего я ощущаю болезненное тепло в щеке.