Зачем говорить о том, чтобы плавать вместе нагишом, если возраст у них одинаковый, тела похожие и обе красавицы, что все равно приводит к совместным купаниям.
— Ладно! Я почти забыла тебя! Если не приедешь, то забуду навсегда! – Сегодня Margaret разговаривала более ласково, чем в прежние дни, значит, не простила.
Она несомненно хочет быстрее расстаться, как и Simona Mercedes, и Simona это прекрасно понимала, как знала и то, что они никогда уже теперь не расстанутся, из-за сладкой возможности терзать друг дружку.
У Simona Mercedes пока не возникает желания бросить все и уехать на стройку в Антарктиду.
Пройдет много женихов мимо, а дальше Simona Mercedes посмотрит на себя со стороны и на своих друзей.
— Я пришлю тебе свои фотографии и эскизы, первые робкие наброски моих идеальных трусиков.
В Мире нет ничего идеального, но, уверяю тебя, эти трусики от couture станут первым шедевром.
Попрошу Jacika сфотографировать меня в них для тебя.
Еще рано думать о спасении души! – Simona Mercedes засмеялась и назвала себя умницей.
Она остроумная и веселая, как три юмориста, и это все в ней не нравилось Margaret, потому что нарушало спокойствие.
Margaret, если бы могла, то превратилась бы в льдину на необитаемом ледяном острове.
Все вокруг Simona Mercedes пытались показать себя с лучшей стороны, а иногда – и с лучших сторон, а Margaret, наоборот, несмотря на режущую глаза красоту, пряталась даже так, что иногда не могла себя сама найти.
Она никогда не злилась, но делала вид, что сердится, и это ее уведет на край света.
Simona Mercedes и Margaret ссорились, но не настолько, чтобы изувечить друг дружку, а когда мирились, то не настолько, чтобы расстаться хорошими подругами.
Simona Mercedes предпочитала кокетничать и капризничать, в надежде, что Margaret в следующий раз обратит на нее больше внимания.
— Только не привози мне никаких подарков из Monte-Karlo!
Ненавижу подарки, они мешают передвигаться по комнате! – Margaret заворчала, как старушка.
— Что тебе особенно не хочется, что лучше всего не привозить? – Simona Mercedes удивилась, потому что она не часто дарила Margaret подарки, но была щедра к окружающим подхалимам, отдавала нищим беспризорникам мужчинам самые дорогие вещи из своей женской коллекции, а женщинам дарила мужские костюмы.
Simona Mercedes любила забавляться, и в этом ей нет равной.
Она знала, что ее подарки не нужны Margaret, и ей очень дорого стоило посмеяться над ней.
Недавно подарила на день рождения огромные старые дорогущие напольные часы.
Они скрипели, кряхтели, как армия мертвецов, а каждый час из домика с проклятиями выскакивала деревянная кукушка и хрипела, словно давно умерла и пытается заново родиться.
На Margaret эти часы наводили ужас, она немела каждый час, впадала в кому.
Но выбросить часы не могла, потому что выбросить это – поступок, а Margaret не терпела никаких поступков.
За подарок Margaret обругала счастливую Simona Mercedes, но на ее лице не заметила ни тени раскаяния или смущения.
— Я привезу тебе камни с древнего кладбища друидов.
Вот будет сюрприз! Пока не знаю, хорошо ли это или плохо, но пришло время собирать камни.
Посмотрим, что мне разрешат вывезти из Monte-Karlo кроме фишек казино и яхт. – Порой с Margaret приходилось разговаривать, как с президентом большой страны.
Margaret убеждена, что ее никто не имеет право баловать.
Никто и не пытался сделать вид, что их отношения теплые, дружеские и основаны на равенстве, равенства в них никогда не было – ни душевного, ни интеллектуального, ни финансового, ни равенства полов.
Каждая считала себя центром Мира.
Между двумя состоявшимися самодостаточными девушками равенства в отношениях не может быть.
Разница в возрасте – нулевая, и даже это их не равняло.
Почти все время Simona Mercedes чувствовала себя маленькой девочкой, и эта роль ее не тяготила, Margaret была этим довольна.
Для нее неравенство в отношениях остались в прошлом, когда она в пансионе благородных девиц дралась с воспитательницами и за это неделями просиживала в холодном темном карцере, что ей очень нравилось.