Скромный, выложенный из крупного камня и дополненный узкой полочкой, он легко вписывался в интерьер и из общей обстановки не выбивался. Не то, чтобы я рассчитывала на дворцовые покои с золотыми стенами и полом из драгоценных камней. В конце концов, я не персонаж манхвы, чтобы попадать в другой мир и становиться главным героем. Но даже так, комната графской дочки, пусть и нагулянной, могла бы быть чуть более изысканной.
Ей же, а теперь уже мне, выделили от силы метров двадцать жилого пространства, большую часть которого заняли кровать, стол и видавший виды шкаф для одежды. При ближайшем рассмотрении стало ясно, что тёмные пятна на стенах это следы плесени. А серебристые нити паутины растянуты не только в углах под потолком, но и вообще везде.
«М-да… И слуги здесь не убирались, и сама девица за порядком не следила. Судя по мозолям на ладошках, вряд ли боялась руки испачкать. Выходит, домом это место не считала и задерживаться не собиралась. Не удивительно».
Ни на полке, ни у камина спичек найти так и не удалось. Впрочем, следов золы в нём тоже не было. Будь сейчас зима, ещё можно было бы на что-то надеяться. Но цветущий и благоухающий сад за окном не оставлял ни малейшего шанса на то, что кто-то из местных «заботливых слуг» придёт разжечь огонь.
Записку поменьше можно съесть. Так себе вариант, но надёжный. Уж точно никто не найдёт. Но прощающаяся с жизнью юная леди выплеснула в мир такое количество мыслей, что они едва уместились на листе вроде стандартного альбомного. От идеи перекусить плотной бумагой формата А4 передёрнуло. Я, конечно, голодная, но не на столько же.
«Раз, два, три, ёлочка, гори».
Устало опустившись на кровать, я с отчаяньем посмотрела на несчастный листок да так и замерла. По желтоватой, покрытой скачущими сторочками чернил, поверхности расползались тёмные пятна. Бумага тлела, и через мгновение от центра начали расползаться аккуратные язычки пламени.
— А.
«То есть вот такой это мир. С магией. Хаа…Ха-ха».
Тишину, в раз образовавшуюся в голове, изредка прерывали робкие мысли о том, что я, кажется, окончательно сошла с ума. Вернуться в реальность удалось только когда огонь добрался до кончиков пальцев. Резко стало очень больно. Не сон. Я едва не отпустила горящую бумажку. Не хватало устроить пожар, только попав в новый мир.
«Стой, стой. Подожди».
Я метнулась к окну, по пути хватая с пола половинку то ли тарелки, то ли салатницы и кидая в него остатки записки. Губы растянулись в истерической ухмылке. К чёрту физику. Никогда её не любила. И в этом мире, похоже, её правилами можно пренебречь.
Бумага не горела. Языки пламени замерли, будто причудливая фигура из стекла. Опустив осколок посуды на подоконник, я, на всякий случай, сделала шаг назад и замерла. Ничего не происходило. Волшебный огонь, как послушная собака, ждал команды своей хозяйки.
«Эээ… Гори»?
И тут же, будто стремясь наверстать упущенное время, пламя полностью проглотило бумажку. Не осталось ни пепла, ни потемнений на глянцевой поверхности осколка посуды. Некоторое время потребовалось, чтобы осознать и принять происходящее. Магия. Волшебство. Как в книжках из детства. Но сейчас я создала её сама. Это было… Здорово.
Может, мне стоило испугаться? Заплакать или хотя бы пожелать вернуться домой, но зачем? Последние лет десять слились в сплошную череду одинаковых дней. Работа с утра до ночи без стабильного графика и выходных. Отпуск, существующий только номинально. Редкие встречи с друзьями, давно ставшие просто воспоминанием. Когда у нас кончились общие темы для разговоров? Кажется, давно.
Вернуться в пустую квартиру, к одиночеству и любимой, но бесперспективной работе или начать всё с начала в новом мире с магией и кто знает чем ещё? Выбор очевиден. Улыбнувшись и предвкушая захватывающий процесс сбора информации об этом месте, я взялась за уборку. Как использовать для этого новообретённую магию, я не поняла, но и по старинке выходило не плохо.
Когда уцелевшие платья отправились в шкаф, а потрёпанные, но пережившие бурю книги расположились на краю стола, оказалось, что всё не так уж страшно. Весь мелкий мусор вместе с остатками посуды я ссыпала в корзину для бумаг. Разбирать его не хотелось, да и смысла особого не имело. А вот с висящими на стенах располосованными картинами нужно было что-то делать.
Как-то так случилось, что у нас стал очень популярен абстракционизм. В последнее время аляповатые картины с разбросанными по холсту цветными пятнами и брызгами пробрались даже в редакцию. Веянье не новое, но мне, как человеку далёкому от высокого искусства, совершенно непонятное. Достаточно уже того, что я изучила необходимый для работы минимум. А больше? Нет уж, увольте.