Увидев перед глазами клинок противника, обезоруженный граф остановился.
- Я надеюсь, наш спор разрешен? - спросил Мак-Лауд.
- Да, - с усилием сказал граф. - Я... приношу свои извинения...
Майк опустил шпагу, поклонился и сказал что-то вполголоса своему секунданту. Гил пожал плечами и обернулся к своим:
- Перевязку, живо!
- А говорили - Железный Граф, Железный Граф... - с этими словами парень в сером костюме выбрался со своего места и направился к графу, которого уже усадили на скамью, и над которым склонилась леди Элис.
- Позвольте, - довольно бесцеремонно Гил подтолкнул парня к графу. Рана была несерьезная, но болезненная.
- Да отойдите же и не мешайте! - досадливо сказал самозваный лекарь и стал доставать из поясной сумки какие-то пузырьки и свертки. Д'Арну попытался было возражать и заговорил о происках, но тот быстро и ловко смазал края раны какой-то коричневой жидкостью, наложил ослепительно белый компресс с пахучей мазью и принялся бинтовать - бинт был полупрозрачный и белоснежный. Закончив это, лекарь протянул леди Элис пакетик с белыми лепешечками.
- Когда будете менять повязку, присыпьте рану вот этим снадобьем. На один раз - две штуки, растолченные в порошок. Тогда рана не загноится. И повязку делайте из чистого полотна.
- Благодарю вас, - сказала леди Элис.
- Надеюсь, вы не будете на нас в обиде...
- О, нисколько! Дуэль - дело чести, но я, - тут она понизила голос, - опасаюсь... Граф вспыльчив и очень горд, а ваши спутники, сами того не зная, нанесли ему тяжкое оскорбление. Его гордость уязвлена. Будьте осторожны, и поспешите покинуть его владения.
- Не беспокойтесь, леди. Мы спешим. Желаю вам счастья.
Вскоре суматоха, вызванная поединком, улеглась. Раненный граф в сопровождении леди Элис удалился в одну из верхних комнат, часть свиты последовала его примеру. Оставшиеся - д'Арну, де Грей и еще трое вместе с доезжачими остались в зале, отдавая должное жаркому и обильно запивая его вином. Странная же компания вернулась к приятному времяпровождению за кувшином эля под аккомпанемент флейты и гитары. Местные помаленьку подсаживались поближе, за окном была ненастная ночь, гроза все не прекращалась, а здесь, в трактире пылал камин, горели свечи и звучали песни, каких не слышали даже старожилы. Кудрявый флейтист и Морран выпевали на два голоса:
На улицах этих, где звон монет,
И сотни безумцев глядят на нас,
Спой, Мэглор-Скиталец, балладу мне
О деве с коричневым блеском глаз.
Ступай в край невиданных широт,
В тот лес, что зимой молчалив и бел,
Повесь на тот дом, где она живет,
Бубенчик медный, чтоб он звенел.
А если внезапно залает пес,
И выбежит тот, кто остался с ней,
Вложи ему в руки не меч, не нож,
А вереск зеленых моих полей.
Вернувшись, ты словно в тяжелом сне
Увидишь, что здесь не прошло и дня
С тех пор, как ты, Мэглор, ушел за ней...
И станешь седым, не найдя меня.
5. Визит Черной Дамы
Но если есть в кармане пачка сигарет
Значит, все не так уж плохо на сегодняшний
день...
В.Цой.
Те, кто слушал этот голос без должной
осторожности, не могли впоследствии повторить
ничего из услышанного, а если кто и мог, то
дивился потом, как мало силы оставалось в тех
же самых словах, произнесенных другим
человеком.
Дж.Р.Р.Толкин, "Две башни"
А! Прециозницы садятся на места!
Вот Феликсерия, а вот Бартеноида,
Иримедонта... Вот Кассандия, Филлида...
Э.Ростан, "Сирано де Бержерак"
Застынет в жилах кровь и мозг в костях,
Застынет тело камнем на камнях:
Под белым камнем долог будет сон,
Пока еще пустует Черный Трон;
Пока дворец не обратился в склеп,
И смертоносный ветер не окреп;
Покуда светят солнце и луна,
И в бездне моря не достигнешь дна;
Пока еще не видишь кровь в вине,
Пока сияют звезды в вышине,
И не навек земля в плену зимы,
И не вернулся Повелитель Тьмы.
Ниенна, "Заклятие"
Если на банке с фиолетовыми кристаллами
написано "ацетон" - не верь глазам своим.
Пословица.
[В этой адвентюре рассказывается о появлении Черной Дамы и жутких чудесах...]
В Москве стояла адская жара. Солнце слепило глаза даже через темные очки-хамелеоны, и Эллен была несказанно рада рухнуть в кресло в своей затененной комнате и отдохнуть от этого блеска и шума улиц. Ей было тоскливо. Главным образом потому, что на этой неделе почти все ее знакомые разъехались кто куда - одни по делам, другие на игры и в походы. Сидеть дома и выслушивать поучения родителей она уже не могла, подработки никакой не подворачивалось. На любимой "Кремоне" то и дело лопались струны, запасных уже не осталось, ни в одном музыкальном магазине не было приличных комплектов по карману, так что пришлось натянуть жуткие медные непонятного происхождения, ужасно жесткие и глухие. Подумав, Эллен позвонила Мике. Трубку взяла Нина Георгиевна, Микина мама, и сообщила, что Мика сейчас на даче с другими девочками, они долго звонили Эллен, но не нашли, и очень ее там ждут. Эллен поблагодарила Нину Георгиевну, положила трубку и задумалась. Поехать на дачу к Мике было лучшим выходом из положения. Родители против таких поездок не возражали, поскольку считали, что дочь леночкиной преподавательницы - более подходящая компания для дочери, чем лихой фехтовальщик Михаил Бахтин, хиппового вида невзрачная однокурсница Инка Долинина и "весь этот детский сад" в лице Тайки Зайцевой, Юрика Светлова и их одноклассничков из лицея. То, что Мика тоже водится с вышеозначенными людьми, родители Эллен не знали.
Так что Эллен быстренько собрала сумку, упаковала в черный чехол гитару, позвонила матери и отправилась. Снова - путь по сверкающим шумным улицам, среди духоты и запаха бензина и асфальта, толкотня в метро и пригородных кассах. В электричке народу было не так уж много, и Эллен уселась у открытого окна и задумалась.
Был уже вечер, и солнце садилось за березовой рощей, когда Эллен спустилась с платформы и вышла на тропку, что вела к дачному поселку. Идти было больше получаса, но зато в конце дороги ее ждала теплая компания, чашечка крепкого кофе - Мика замечательно варила кофе - и приятный вечер.
Однако дорожка все не кончалась, и Эллен вдруг поняла, что кругом совершенно незнакомая местность. Откуда-то взялись валуны, дорожка вилась уже не просто между деревьев, а среди холмов, высоких, угрюмых и мрачных. Эллен повернула назад, но только заблудилась еще пуще. Она почти запаниковала. Села на замшелый валун, добыла из сумочки длинные ментоловые сигареты и зажигалку и закурила. Сизый дымок таял в синеватом вечернем воздухе. Эллен стряхнула пепел и сказала сама себе:
- Ничего так - съездила на дачу. Тут тебе и кофе, тут тебе и коньяк.
Покурив и успокоившись, Эллен решила все же идти вперед куда-нибудь да выйдет. И точно - через некоторое время тропа сделала поворот и пересеклась с мощеной неширокой дорогой. И тут - Эллен не успела и ахнуть - навстречу ей поднялся с валуна человек в черном плаще. Бледное лицо словно бы светилось в обрамлении черных как ночь кудрей. Он поклонился, прижав руку к сердцу, и сказал:
- Приветствую тебя на дороге, благородная госпожа моя. Повелитель ждет тебя.
- Повелитель? - выговорила Эллен. - Какой повелитель?
- Властелин Черного Замка, Князь Тьмы, - благоговейно ответил тот.