Через пару часов прибыл местный околоточный. Из полиции. С той же просьбой.
— Да не могу я сейчас дать никакой справки. Нет печати. Завтра приходи.
— Да ты хоть от руки напиши, пожалуйста, — умолял полицейский, — просто не знаем, что делать. Напиши на простом листочке, что ты такой-то — такой-то подтверждаешь, что Михай лежал у вас в больнице и у вас был прооперирован. Коньяк с меня, ты же меня знаешь. За официальной бумагой приду завтра.
С околоточным я действительно был знаком. Написал от руки то, что он просил. Довольный, полисмен умчался. Коньяк, кстати, я так и не получил. Зато узнал следующую историю. Она того стоит.
Оказалось, что Михай добрался до дома. Вывел из конюшни любимого жеребца. Вскочил на него и поскакал. Как он это смог, с разорванной задницей, — непонятно. Но задница все же подвела. Михай не удержался в седле и свалился с коня. Разбил голову. Родня принесла его домой, где он вскоре и скончался от ушиба мозгов. Приехавшая «Скорая помощь» от греха вызвала полицию. Смерть неестественная — так положено по инструкции. Приехавшая полиция обнаружила тело с задницей, располосованной крест-накрест. Решив, что совершено некое зверское ритуальное убийство, арестовали всю семью. Возможно, подумали, что в таборе завелись сатанисты, практикующие такой страшный способ убийств, как вырезание креста на заднице, или что там еще подсказала милицейская логика. Семья состояла из 29 человек. Всех затолкали в обезьянник местного отделения, куда обычно пятый посетитель влезал с трудом. Если кто видел убитых горем цыган, поймет тот ужас, который пережили полицейские. Не зря околоточный так выпрашивал справку, что разрезы на заднице сделаны в больнице. А смерть в результате падения с лошади. Для цыгана это смерть естественная, даже желанная.
Пьеса четырнадцатая. Пока Стивен Сигал отдыхает…
У нас будет покруче. Почти готовый сценарий к фильму «В осаде — 3».
ДТП на трассе. Разбитые «Жигули»-«классика». Внутри трое цыган. Два трупа, один живой, с переломанной ногой. «Скорая помощь» отбивается от табора, подъехавшего быстрее ГАИ. Те требуют взять с собой и трупы. Живого цыгана «Скорая» привозит в больницу. Врач девушка трясется от пережитого страха. Следом цыгане сами привозят трупы на своих авто. Тут начинается движуха. Звонок из приемного покоя. Крик медсестры: «Спасите!» Спускаюсь. Делать нечего, на каталке труп. Видно, что череп расплющен. Группа цыган, человек 30–40, требует спасти. Мужики кричат, угрожают. Десяток женщин катаются по полу. Тоже не молча. На дежурной медсестре разорван халат, санитарки разбежались. Охранник заперся изнутри в кладовке. Спорить бесполезно. Качу на каталке труп к лифту, к себе в реанимацию. Обещаю сделать все возможное и попутно посылаю всех на хуй. Сестру и врача «Скорой» забираем с собой. Запираем все двери. Первый этаж отдается цыганам. Тактическое отступление. Но на первом остается один из грузовых лифтов. Труп оставляем пока в стороне.
Звоним в полицию. Видно — не мы одни. Минут 10 занято.
Цыгане угоняют лифт со спящим в нем лифтером и вкатывают к нам еще один труп. К счастью, много их в лифт не вошло. Пять или шесть. Удается вытолкать. Народ мелкий. Каталка со съемными носилками в руках профессионалов — оружие удобное. Носилки приподнимаются вверх, снимаются с опор, человек ждет удара в лицо, а в этот момент ты ударом ноги выталкиваешь освободившуюся нижнюю часть каталки вперед. Можно сломать противнику голени. Труп весь залит бензином. Держать в помещении опасно. Вокруг кислородная подводка. Прячем его в кладовке. Кто-то предлагает повесить табличку — склад мертвых цыган.
Отчаявшись дозвониться в полицию, срываем печать на сейфе с наркотиками. Обычно ОМОН после этого приезжает быстрее, чем через 5 мин. Но это на учениях. Ждем.
Из-за дверей крики:
— Доктор, как мой брат? Мне-то можно сказать правду? Как он?
В карманах трупов непрерывно звонят многочисленные мобильники. Цыгане хотят справиться о самочувствии лично:
— Брат, ты как там? На небе?
Звонки раздражают, но рыться в их грязной одежде неохота.
Смотрим в окно, ждем полицию. Вместо нее продолжает двигаться колонна машин с цыганами. Шлагбаум на въезде сметен. Машины загораживают всю площадь. У входа не менее 200 человек. Половина машин ломается. Начинается ремонт и перекачивание бензина. Наряд полиции в бронежилетах идет пешком от трассы. Молодцы, привыкли. Очищают первый этаж. Становятся у дверей. Толпа у входа рассасывается. Из приемного покоя исчезает телевизор — не самая дорогая цена победы. Пропадает даже цыган с переломанной ногой. Как? Трупы прячут до темноты в подвале, ночью их увозят в морг.