15 лет 4 дня, день
Серфер заварил кофе, поставил чашку на стол и открыл социальную базу – впервые в новом статусе. Перешел на страницу отца. На первый взгляд здесь ничего не изменилось; биография, даты, видеофайлы – все это он видел и прежде. Появилась лишь одна новая ссылка – ближний круг, живая нить среди множества пустых казенных слов. Неужели он сможет наконец встретиться с теми, кто лично знал отца, был близок с ним? Пульс резко скакнул, а это было нехорошо – программы записи сетевого серфинга одновременно отслеживали и показания с чипа здоровья. Сильные чувства лучше было скрывать, к чему бы они ни относились.
Серфер кликнул по ссылке и перешел в ближний круг отца. Он увидел четыре фотографии – матери и троих незнакомых мужчин. Левицкий, Ковалев, Семенов. Смутное тревожное ожидание, изводившее его все утро, внезапно поднялось с новой силой. Что-то явно было не так. Он присмотрелся внимательнее и понял – двое мужчин были слишком молоды, лет по тридцать, может чуть больше. А отец умер шестнадцать лет назад. Почему база перестала обновлять фотографии, это же автоматическая функция? Как такое вообще могло быть?
Он увеличил детализацию, уже предчувствуя что-то нехорошее. И предчувствия не обманули – Левицкий и Ковалев скончались через год после смерти отца, практически одновременно, с разницей в три дня. Ковалев от инфаркта, Левицкий в автокатастрофе. Серфер непроизвольно сжал пульт. Это было просто невозможно. Чтобы в наше время двое близко знакомых молодых людей погибли вот так, один за другим… Вероятность смерти от инфаркта в тридцатник после всеобщей минздравовской чипизации была почти нулевой, а об автокатастрофе и вовсе нечего говорить – уже лет двадцать никто не попадал в аварии. С тех пор, как была введена всеобщая система автоматизации перевозок, и присутствие человека за рулем стало номинальным. Версия аварии могла говорить лишь об одном – что покойника хоронили в закрытом гробу. А что за этим стояло, Серфер не мог даже представить.
Оставался Семенов. Алексей Николаевич, ник КуДзу, программист, образование, места работы… Серфер бегло просмотрел список, споткнулся, вернулся назад. Так и есть – четыре года куда-то пропали. Этого тоже не могло быть, где-то ведь человек все это время присутствовал. Система не могла его упустить и должна была как-то заполнить пустующие поля. Но почему-то не сочла нужным. Он вернулся назад, к файлам Левицкого и Ковалева, уже догадываясь, что там увидит. Лакуна в биографии была общей у всех троих. Серфер еще раз просмотрел файл отца – в нем ничего не изменилось, никаких подозрительных пробелов. Но, похоже, отец сошелся со своими друзьями именно в этот странный период, пропущенный базой. И не только с ними, но и с мамой тоже. Вот тут Серферу стало по-настоящему тревожно.
15 лет 4 дня, вечер
Он не знал, как начать такой разговор. Но мать, вернувшись домой, сразу заметила его состояние. Она пододвинула кресло и села напротив.
– Ну, что на этот раз?
– Я заходил в базу, в папин ближний круг, где его друзья. Ты их знала?
– Конечно, отличные были ребята.
– Они умерли, мама! Умерли одновременно!
– Не преувеличивай. Они погибли в разное время, в разных местах и от разных причин.
– Ма, а часто, по-твоему, тридцатилетние умирают от инфаркта? А в автокатастрофах? Ты веришь в такие совпадения?
– Редко. Но в жизни бывает и не такое, уж поверь мне.
Серфер понял, что сегодня мать больше ничего ему не скажет. Возможно, база откроет и еще что-то, но теперь уже не раньше восемнадцатилетия. Охрана подростков от нежелательной информации, ничего не поделаешь.
– Ма, а расскажи, какими они были, – попросил он.
– Очень разными. И в то же время – очень похожими. Молодые, веселые и жутко талантливые. С придурью, конечно, не без этого, – она чуть заметно улыбнулась. – КуДзу был классическим раздолбаем, я всегда удивлялась, что у него в итоге почему-то все получалось. Кодер такой колючий и высокомерный, но в душе лапочка. А Криворучко с виду валенок валенком, но из сломанной микроволновки мог за полчаса сделать подключенный терминал. Тогда казалось, что для них вообще нет ничего невозможного.
– КуДзу, Кодер… Это же ники?
– Да, что-то вроде. У нас были очень неформальные отношения.
– Но ведь у них были имена! Ты же знаешь, Кодекс общения не рекомендует использовать ники при личном контакте.
– Но ты ведь у меня тоже Серфер, – улыбнулась мать.
– Я Серфер только в сети. И еще для тебя, в семье.
– Так они практически и были семьей.
– Все равно не понимаю! – упрямо продолжал Серфер. – Они же взрослые люди! Они же не могли просто игнорировать Кодекс?