Звук. Сначала это был едва уловимый шёпот, словно шуршание листьев, но затем он усилился, становясь многоголосым, захватывающим. Шёпот становился громче, превращаясь в гул, который заполнял всё её существо.
Астрид открыла глаза, но перед ней был уже не лес. Она стояла в огромной пустоте, в которой небо и земля сливались в одно целое. Воздух здесь был густым, он напоминал вязкую жидкость, через которую она двигалась с трудом.
Внезапно перед ней появилась тень, сначала маленькая, как пятно на горизонте, но она быстро росла, разрастаясь до невероятных размеров. Это был бог, существо, чья форма была настолько чуждой, что её глаза не могли долго сосредотачиваться на деталях. Его тело напоминало изломанные силуэты деревьев, чьи ветви превратились в руки. Ноги, будто корни, уходили в бесконечную пустоту. Лицо… если это можно было назвать лицом, представляло собой огромную вертикальную трещину, из которой струился свет, обжигающий глаза. Оно было выше, чем самые высокие деревья, его голова упиралась в небо, словно сама земля была ему тесна.
Существо не издавало звуков, но его присутствие наполняло всё вокруг – каждый ее вдох, каждый стук сердца.
Она чувствовала его взгляд, хотя глаз у него не было. Это существо не смотрело на неё, оно прожигало её, проникая в самую глубину души.
Шепот стал громче, превращаясь в приказ, который нельзя было игнорировать.
«Доказательство… вера…»
Астрид пошатнулась, пытаясь удержаться на ногах. Она чувствовала, что должна сделать что-то, но не понимала, что именно.
И тут перед ней появилась фигура. Это была Сана. Ее лицо было почти таким же, каким Астрид его помнила, но взгляд был другим – холодным, будто в нём не осталось жизни.
– Сана… – прошептала Астрид, делая шаг к сестре.
Но Сана не ответила. Она стояла неподвижно, словно статуя, её взгляд был прикован к Астрид, но не выражал ничего.
Шепот вокруг усилился, слова становились чётче:
«Доказательство. Покажи. Прими.»
Астрид замерла. Её рука, дрожащая, потянулась к Сане.
– Это испытание, – прозвучал голос, но он не был человеческим. Это был голос, исходящий отовсюду. – Вера требует жертвы.
Ее пальцы коснулись Саны, и на мгновение перед её глазами пронеслись воспоминания: их смех, прогулки у озера, тайные разговоры. Но образ тут же исказился, превращаясь в нечто чуждое. Сана начала двигаться, её движения были резкими, неестественными, как у сломанной куклы. Она приблизилась к Астрид, и её губы начали шевелиться, но звук, который исходил, был лишь шепотом богов.
– Я… – попыталась сказать Астрид, но её голос дрогнул.
«Прими. Покажи.»
В руке Астрид появился нож, тот самый, которым она совершила жертву на алтаре. Он казался невероятно тяжёлым, как если бы сам лес требовал от неё невозможного.
– Прости, – прошептала она, слезы текли по ее щекам.
Сана смотрела на неё, не двигаясь, словно уже знала, что должно случиться.
Астрид подняла нож. Ее тело дрожало, а разум кричал, но шепот богов заглушал всё. Она сделала шаг вперёд и опустила лезвие.
Крик, который она ожидала услышать, так и не раздался. Вместо этого Сана начала растворяться, ее тело распадалось на тысячи светящихся частиц, которые поднимались в небо, исчезая в трещине на лице бога.
Тишина.
Астрид стояла, держа окровавленный нож. Перед ней снова была пустота. Она не знала, было ли это видением, реальностью или чем-то ещё. Но внутри нее что-то изменилось. Она чувствовала, что доказала свою веру, но цена, которую она заплатила, оставила в её душе рану, которая никогда не заживет.
11. Хлеб
Астрид лежала на грубо сколоченной деревянной кровати в комнате Хальдора. Её лицо было бледным, но покрытым мелкими каплями пота, которые блестели в тусклом свете лампы. Тело её вздрагивало, как будто она находилась в плену кошмаров. Губы шептали несвязные слова, а пальцы сжимали одеяло так, словно оно могло удержать её в этом мире. Хальдор сидел рядом, его руки осторожно касались её лба, стирая пот влажной тканью. Его движения были плавными, почти нежными, но в глазах отражалась беспокойная напряжённость.
– Тише, Астрид, – прошептал он, хотя знал, что она не слышит его.
Она снова вздрогнула, её голова повернулась на подушке, и тихий стон сорвался с её губ.
– Что ты видишь? – спросил он тихо, не ожидая ответа.
Его пальцы пробежались по её волосам, распутывая пряди, слипшиеся от пота. Он окунул ткань в миску с прохладной водой, снова приложил её ко лбу, стараясь сбить жар.