— Куда ты прёшься по встречке! — крикнул я в окно трактористу, который смотрел на меня осоловелыми мутными глазами, — комбайнёр-механизатор, блин.
В автобусе опять все проснулись и завозмущались, намекая, что они не дрова. Как будто я специально их трясу и получаю от этого сомнительное наслаждение.
В городе пока ещё не герое, Смоленске, решено было «заморить червячка» в местной столовке. Молодцы смоляне, город чистенький, по крайней мере, центральные улицы, точка общепита новенькая отремонтированная. И даже поварихи приветливые.
— Вы откуда такие красивые едите? — заулыбалась на раздаче молодая женщина в белом фартуке, — иностранцы что ль?
— Студенты Массачусетского университета, — брякнул я за всех, — перенимают наш опыт.
— Ес, ес, — закивал, подыгрывая мне Санька.
— Ес сов кос, — с умным видом бросил Толик, демонстрируя голливудскую улыбку.
— Интересуются, — я повел рукой в сторону своей музыкальной банды, — как успехи у нас в деле построения коммунизма.
— С коммунизмом у нас на центральных улицах хорошо, — призналась женщина, — а вот на окраине пока не очень.
— Да чё не очень! — возмутилась бабушка на кассе, — плохо у нас на окраинах с коммунизмом, канавы одни да грязь.
— Мерси, мадам, — сказала Лиза поварихе, принимая тарелку супа.
— Француженка, — прокашлялся я, — по-английски ни бельмеса. В аэропорту перепутали, куда её теперь девать сами не знаем.
— Ой, — разволновалась вдруг подавальщица, — давайте я вам из другой кастрюли лучше налью.
Мы, как по команде, вернули тарелки с супом назад. Работница столовой с виноватым видом слила их обратно в общую кастрюлю, а взамен налила из другой тары, которая пряталась под прилавком. Кастрюля специальная, исключительно для работников ОБХСС и иностранных гостей.
Лишь в автобусе моя команда дала волю чувствам и расхохоталась. Через пять часов должны быть в Минске, я посмотрел на карту дорог, прикидывая примерный путь. И тяжело вздохнув, снова попылил по испещрённым бесхозяйственностью и разгильдяйством дорогам страны.
В столице Белорусской социалистической республики я пару раз не там повернул и немного заплутал. Пришлось обращаться к местным жителям. Я вышел из микроавтобуса и спросил первого встречного, мужичка лет пятидесяти в старом помятом пиджаке.
— Товарищ, как проехать к ДК Профсоюзов?
— Вам нужна «усыпальница Юзика Бельского»? — хитро прищурившись, ответил прохожий.
— В смысле? — растерялся я, — мы тут значит к нему с подарками, а его уже усыпили? Бедный Юзик!
— Да, ты чё парень, — испугался мужик, — это мы по-простецки зовём ДК усыпальницей. Езжай прямо, как увидишь Сталина на площади, там уже дворец ваш будет.
По совету прохожего я действительно поехал прямо. Миновали мост через речушку Свислач, потом какой-то парк и тут из-за домов выскочил десятиметровый гигант на постаменте с профилем отца народов.
— Ух, ты какая громадина! — крикнул всегда эмоциональный Санька.
— Да, согласился я, бронзы у нас в стране завались! — я подрулил к величественному великолепному зданию, которое как будто сошло с картинки книги об античных героях.
Мы дружно повыскакивали из автобуса и принялись разминать затёкшие ноги и руки. Я попросил Наташу, чтобы она отыскала директора заведения, а сам вместе с друзьями стал вытаскивать инструменты и аппаратуру. К моему глубокому сожалению за два часа до танцевального вечера было продано всего четыреста билетов. Это сообщил мне директор Василий Миронович, которого привела Наташа.
— У вас проигрыватель пластинок есть? — у меня сразу заработал в голове компьютер по разруливанию тупиковых ситуаций.
— Естественно, — недовольно сказал директор, высокий и статный мужчина в хорошем дорогом костюме, единственное его портил некрасиво выпирающий живот.
— Отлично, а радиорубка, из которой можно вывести звук прямо сюда на площадь? — я осмотрелся по сторонам.
— Естественно, молодой человек, — кивнул Василий Миронович.
— Может быть, у вас в ДК имеется ещё детский танцевальный коллектив? — улыбнулся я, так как не всё было безнадёжно.
— И коллектив танцевальный сейчас репетирует на первом этаже в колонном зале, — уже начал психовать директор.
— Наташа и Санька за мной, Лиза возьми в автобусе в коробке нашу пластинку и бегом за глубокоуважаемым товарищем Василием Мироновичем в радиорубку, — я размахался руками, показывая кому и куда бежать, — Вадька, Толик на вас настройка инструментов в большом зале. Ну что, на раз, два ломанулись!