Женщина в ответ улыбнулась, чтобы доставить ему удовольствие, но все же сказала:
– Не беспокойтесь, муж хорошо с веслами управляется.
Лицо молодого человека тут же стало подчеркнуто приличным и служебным:
– Тогда нет проблем!
Он ушел.
Муж, отталкиваясь от причала и начиная грести, добродушно ворчал:
– Благодетелем и вправду себя почувствовал, а на будке табличка – до девяти. Он всего лишь свою работу выполнил!
Лодка скользила в тишине, он окунал весла аккуратно, будто жалея, что приходится нарушать гладкость воды, берега были плохо видны в тумане, но выше все еще было ясно, и сквозь верхушки деревьев посверкивали лучи уходящего солнца.
Показался мост, высокий, железнодорожный, в треугольниках металлических ферм. Казалось, он перекинут не от берега к берегу, а от деревьев к деревьям.
– Мост, – сказала она.
Он оглянулся.
– Да. Всегда, когда вижу такой мост, вспоминаю кадры из фильма Германа. «Проверка на дорогах». Помнишь?
– Когда партизанам надо было взорвать мост, а под ним в барже наши пленные? Жуткая сцена.
– Герман вообще жуткий. Поворачиваем?
– Еще поплывем. Очень уж хорошо.
Он поднял весла, уложил вдоль бортов, лодка двигалась сама, по течению.
Она опустила руку, смотрела, как вода обтекает пальцы.
– Кувшинки, – увидел он. – Хороший знак, если есть кувшинки, значит вода чистая. И это даже странно, у них, говорят, краску с фарфорового завода сливают. Я читал, можно сходить на экскурсию, посмотреть, как это делается, сходим?
– Может быть. Знаешь, похоже, я беременна.
– Похоже – или…
– Или. Да, точно. Теперь уже точно.
Обычно очень словоохотливый, мужчина молчал.
Она смотрела на свою руку.
У него была дочь от первой жены, погибшей. А еще сын, живший со своей матерью отдельно. И у нее тоже имелся сын от первого брака. Они жили вместе уже шесть лет, о совместном ребенке речи не шло, ему, похоже, уже хватало, а она считала себя после первых сложных родов неспособной зачать. Так и врачи говорили. И – вот. И она не знала, как он к этому отнесется. Конечно, аборта не потребует, не такой добрый человек. Но будет ли рад? У него и так полно забот, да и возраст. Все уже устоялось, наладилось, и что же, в пятьдесят лет становиться опять молодым папашей? Пеленки, распашонки, детский плач по ночам?
И вдруг она услышала смех. Подняла голову, посмотрела.
Он смеялся негромко, качал головой, будто чему-то удивлялся.
– Ты чего?
– Да я все о том же, насколько голова у нас замусорена! Естественно, я тут же «Американскую трагедию» вспомнил, как там парень девушку топит. Узнал, что беременная, повез на лодке кататься и утопил.
– Я читала. Да, вовремя вспомнил, – засмеялась и она.
– А ты хорошее место нашла, чтобы такие признания делать.
– В самом деле. Знаешь, ведь даже не подумала. Он ее сначала убил, а потом утопил? Или как?
– Не помню. А тебе как лучше?
– Убивать больно. Лучше сразу утопить. Захлебнусь, и все.
Ей хотелось к нему. Сесть рядом, чтобы обнял. И ему хотелось к ней.
Но оба понимали, что это уже лишнее, что больше ничего не надо делать. И ничего не надо говорить.
Он развернул лодку, поплыли обратно. Начало темнеть.
По мосту прошел поезд, и в ровном перестуке колес было что-то успокоительное, в нем слышались упорядоченность и привычка к расписанию.
Обратно шли молча. Уже у входа в корпус он остановился.
– Черт, лодку не замкнул. Подведу человека. Пойду замкну.
– Я с тобой.
– Зачем?
Он посмотрел на нее и смутился, будто сказал глупость.
– Да, конечно, только быстро. А то уже есть страшно охота.
Курица
Приехав в Москву, я воровски остановился в незаметных номерах в переулке возле Арбата…
Приехав в Москву, я отправился к гостинице «Измайлово».
Она ждала меня у выхода из метро.
Женщина, конечно, а не гостиница.
Обняла меня крепко, молча, уткнувшись лицом в плечо. Так встречают не любовника, а мужа, вернувшегося с войны.
– Ладно, пойдем, – сказал я.
И тут увидел ряд старух, которые стояли над деревянными ящиками, накрытыми газетными листами, а на ящиках, в кастрюлях и пластиковых пакетах – картошка вареная, огурцы соленые, капуста квашеная, куры жареные и подкопченные. Тогда, а это было в середине девяностых, такая торговля с земли и едой, и вещами цвела вольно и повсеместно.
Ароматы благоухали на всю округу, а я не ел со вчерашнего вечера, поэтому купил и картошки, и огурцов, и целую курицу.