Дмитрий, словно скала, выдерживал натиск вражеской волны. Он был непоколебим, его движения были отточены годами тренировок и закалены в боях. Каждый взмах его меча был подобен удару грома, отбрасывая врагов на землю, ломая кости и рассекая плоть.
Ахуатони, яростно пульсировала в татуировках на его теле, подпитывая его силу и скорость. Его кулаки, обернутые энергией древнего духа удовольствия, пробивали броню и сокрушали кости. Он использовал элементы борьбы, бросая противников на землю и ломая им суставы.
Внезапно, противник замахнулся на него мечом, целясь в голову. Дмитрий мгновенно среагировал, блокируя удар предплечьем. Использовав импульс противника, он вывернул его руку, сломал ему локоть и добил ударом ноги в челюсть. Противник рухнул на землю, без сознания.
Эрик, словно кукловод, дергал за ниточки иллюзий, превращая поле боя в театр абсурда. Перед последователями богов возникали миражи: их товарищи оборачивались демонами, безобидные камни — огромными монстрами, а тени — вражескими солдатами.
В панике и ужасе они атаковали друг друга, сея хаос и разрушение в собственных рядах. Эрик выкрикивал заклинания на языке майя, слышанные от Кукулькана, усиливая свои иллюзии, делая их более реалистичными и убедительными.
Один из противников, запаниковав, бросился на своего товарища с криком: “Демон! Сгинь нечистый!”, и зарубил его мечом. Другой, увидев, как камень превратился в огромного монстра, в ужасе побежал прочь, спотыкаясь и падая.
Сьюзи колдовала над своими зельями, создавая хаос и разрушение в рядах врагов. Она бросала в них колбы с кислотой, прожигающей до костей; с парализующим газом, лишающим их возможности двигаться; и с галлюциногенными веществами, погружающими их в мир кошмаров.
Один из противников, вдохнув галлюциногенный газ, увидел, как его меч превратился в огромную змею, которая обвилась вокруг его шеи и начала душить. В ужасе он закричал и бросил меч, пытаясь освободиться от кошмарного видения. Другой, получив кислотой в лицо, завопил от боли и упал на землю, корчась в судорогах.
Но силы были неравны. Последователей богов было гораздо больше, чем их. Постепенно они начали теснить героев.
— Мы не справимся! — закричала Кейтлин, отбивая натиск сразу нескольких противников.
Дмитрий понимал это. Если они не придумают что-то новое, они проиграют. Он посмотрел на Диану, в ее глазах отражался страх, но и решимость.
— Диана, ты должна помочь нам, — сказал он. — Используй свою силу.
Диана кивнула, понимая, что это их единственный шанс. Она сосредоточилась, призвала силу Иштар и начала петь. Ее голос был полон магии, он проникал в сознание противников, вызывая в них смятение и сомнения.
Враги замерли, не понимая, что происходит. Пение Дианы напомнило им о чем-то светлом, о чем-то прекрасном, о чем они давно забыли.
И тут, под воздействием волшебного пения Дианы, произошла странная вещь. Враги начали колебаться. Их фанатизм пошел на спад. Они начали понимать, что они делают, и ужасаться от этого.
Некоторые бросали оружие и бежали. Другие падали на колени, плача и моля о прощении.
И тут Дмитрий почувствовал чье-то присутствие. Чье-то могущественное и зловещее присутствие. Он знал, что боги прибыли.
Над Стоунхенджем разверзлась тьма. В небе появились силуэты древних богов, их лица искажались гримасами гнева и презрения.
“Вы посмели предать нас, смертные,” — раздался голос, сотрясая землю. “За это вы заплатите своей жизнью.”
Началась настоящая битва богов и людей. Битва, в которой решалась судьба мира.
Небо над Стоунхенджем разверзлось, и в мир людей хлынули древние боги, разгневанные дерзостью смертных. Перун, сверкая молниями, обрушил свой гнев на каменный круг. Тескатлипока, окутанный дымом и зеркалами, искажал реальность, создавая хаос и замешательство. Кукулькан, с перьями, развевающимися на ветру, исторгал смертоносные заклинания. Иштар, излучая обманчивую красоту, пыталась подчинить разум смертных, заставляя их сражаться друг против друга.
“Это конец,” — прошептал Эрик, глядя на надвигающуюся небесную армаду.
Но Дмитрий, сжимая меч Уитцилопочтли, не собирался сдаваться. “Не сейчас,” — ответил он. “Мы еще не проиграли.”
Битва началась. Боги обрушили на героев всю свою мощь, но те, словно сплоченная стена, отражали их атаки.
Кейтлин, используя нож Кали, танцевала между божественными ударами, словно тень. Её движения были быстрыми и смертоносными, как вспышка молнии. Она атаковала богов в самые уязвимые места, нанося им болезненные, но не смертельные раны. Кали яростно шептала ей на ухо, подбадривая и направляя каждый выпад.