нии удара, то лучи солнца пересекались (наперерез) широкой огненно-белой полосой с правой стороны лучей, а с левой по направлению к северу (или, если взять от Ангары, так за Кежемское поле) в тайгу летела неправильной формы, еще более огненно-белая (бледнее солнца, но почти одинаковая с лучами солнца) несколько продолговатая масса в виде облачка, диаметром гораздо больше луны..., без правильных очертаний краев. ...После первого несильного удара, примерно через две-три секунды, а то и больше (часов у нас не было, но интервал был порядочный) - раздался второй, довольно сильный удар грома. Если сравнить его с грозовым ударом, то это был самый сильный, какие бывают во время грозы. После этого второго удара... комка уже не стало видно, но хвост, вернее полоса, уже вся очутилась с левой стороны лучей солнца, перерезав их, и стала во много раз шире, чем была с правой стороны от него; и тут же, через более короткий промежуток времени, чем было между первым и вторым ударом, последовал третий удар грома и такой сильный и как будто бы еще с несколькими внутри него слившимися вместе ударами, даже с треском, что вся земля задрожала, и по тайге разнеслось такое эхо, и даже не эхо, а какой-то оглушительный сплошной гул; казалось, что этот гул охватил всю тайгу необъятной Сибири. Нужно отметить, что плотники, работавшие на постройке указанного амбара, после первого и второго ударов в полном недоумении крестились (их было человек 6-7, все - местные крестьяне; уже почти все старики тогда были); а когда раздался третий удар, так плотники попадали с риштовок на щепки навзничь (было невысоко, - метра полтора) и некоторые были так сильно ошеломлены и перепуганы, что нам с тов. Грабовским приходилось их приводить в чувство и успокаивать, говоря, что все уже прошло; а они ожидали еще продолжения и говорили, что вот уже наверно пришел конец свету и будет страшный суд и т.д. Наших успокоений они и слушать не хотели, - побросали работу; и мы, нужно признаться, тоже были в полном недоумении от такого необыкновенного явления и, так как все мы затруднялись объяснить суть
^ такого явления, то тоже бросили работу и пошли в село; f ...в селе было еще около 30 человек политических ссыльных, среди них были и с высшим образованием, и поэL тому мы считали, что от них мы получим исчерпывающее = объяснение данного явления.
Когда мы пришли в село, то видели на улицах целые . толпы людей, как местных жителей, так и наших това-' ? рищей ссыльных, горячо обсуждавших и на всевозможные лады истолковывающих это необыкновенное явление; ибо наши товарищи в момент полета метеорита все находились в помещениях, а некоторые даже спали, и их разбудили эти необыкновенной силы удары грома, от которого звенели даже окна, вернее стекла окон, а в некоторых домах (как рассказывали и наши товарищи, и, особенно, сами местные крестьяне) - даже треснули печки и попадала с полок кухонная посуда от сильного сотря; сения почвы; при этом местные жители, так же, как и работавшие с нами плотники, с ужасом на лицах бессознательно истолковывали это явление, которого они никогда раньше не наблюдали, не иначе, как суеверными мыслями о конце мира и надвигающемся "страшном суде" и проч. ересями. И так прошел почти весь тот день в разных толкованиях об этом явлении среди всех жителей с. Кежмы; ...Они [ссыльные] в своих объяснениях строили предположение о падении на землю редкого и необыкновенного по величине метеорита, определяя эту величину необыкновенной силой ударов грома, ибо обычно, особенно при наблюдении таких полетов метеоритов вечером или ночью, нам виден только лишь огненный блеск головки и довольно длинного от нее, сравнительно узкого хвоста, как в данном случае хвост был, по сравнению с обычной шириной, чрезмерно широким и благодаря такой ширине, он казался значительно короче, чем это мне приходилось видеть в ночное время; а возможно - это объясняется ярким солнечным светом того дня и моментом самого полета, что и сокращало, вернее, укорачивало, отсвечивание позади хвоста метеорита".
Андрей Ольховатов. Итак, и в районе села Кежмы [в св.2 - Кежемского] наблюдательный ссыльный видел продолговатое светящееся тело грубо цилиндрической формы - "комок", с размытыми краями, диаметр которого многократно превосходил видимый (угловой) диаметр Луны, а яркость "комка" приближалось к яркости лучей летнего солнца. За "комком" тянулся широкий след в виде огненно-белой полосы. Борис Родионов. И полет этого "комка" сопровождался как бы ударами грома с интервалами в несколько секунд. Причем после особенно сильного ("второго" по значимости для наблюдателя) удара "грома" "комок" исчез, а его светящийся "хвост" многократно увеличил свою ширину и был четко виден на фоне солнца. Вскоре последовал еще более мощный ("третий") удар, за которым возник "оглушительный сплошной гул" - по-видимому, серии ударов, сотрясающих землю и вызывающих разрушения в домах. Андрей Ольховатов. Кстати, полет обычного болида не может создавать сильных, одновременных с ним, сотрясений земли, о которых говорит свидетель.
Свидетельства "близких" очевидцев
Борис РОДИОНОВ. Каким же увидели Тунгусский взрыв люди, находившиеся "вблизи" от
места "падения" болида'/
Андрей Ольховатов. Самое любопытное - практически никто из
тех, кто находился ближе чем 200 км от "эпицентра", вообще никакого болида не видели! Борис Родионов. Поразительно! Если болид
не мог долететь незамеченным до "эпицентра" - так много глаз следили за ним (или за ними) в глухой и, казалось бы, безлюдной тайге - то что же взорвалось в "эпицентре"? И куда делись летевшие к "эпицентру" болиды? Исчезли в момент Взрыва, не долетев до "эпицентра" почти 200 км? Андрей Ольховатов. Очень важны показания крестьянина С.Б. Семенова, который был опрошен в 1930 г. Е.Л. Криновым,
участником экспедиции Л.А. Кулика. Учитывая, что С.Б. Семенов оказался одним из важнейших очевидцев, находившимся всего в 65 километрах от "эпицентра" Взрыва, приведем его показание полностью:
4. "Точно год не помню, но больше двадцати лет назад, во , время пахоты паров, в завтрак я сидел на крыльце дома
на фактории Ванаваре и лицом был обращен на север. Только я замахнулся топором, чтобы набить обруч на кадушку, как вдруг заметил, что точно на севере, над тунгусской дорогой Василия Ильича Онкоуль (зимняя дорога метеоритной экспедиции - Прим. Е.Л. Кринова) небо раздвоилось и в нем широко и высоко над лесом (как показывал Семенов, на высоте около 50 градусов - Прим. Е.Л. Кринова) появился огонь. Небо раздвинулось на большое пространство, вся северная часть неба была покрыта огнем. В этот момент мне стало так горячо, что не было терпения, словно на мне загорелась рубашка, а с северной стороны, оттуда, где был огонь, был сильный жар. Я хотел уж было разорвать и сбросить с себя рубашку, но в этот момент небо захлопнулось, и раздался сильный удар, а меня сбросило на землю сажени на три. В первый момент я лишился чувств, но выбежавшая из избы моя жена ввела меня в избу. После же удара пошел такой шум, словно падали камни или стреляли из пушек, земля дрожала, и когда я лежал на земле, то прижимал голову, опасаясь чтобы камни не проломили голову. В тот момент, когда раскрылось небо, с севера пронесся мимо изб горячий ветер, как из пушки, который оставил на земле следы в виде дорожек и повредил росший лук. Потом оказалось, что многие стекла в окнах выбиты, а у амбара переломило железную накладку для замка у двери. В тот момент, когда появился огонь, я увидел, что работавший около окна избы П.П. Косолапов присел к земле, схватился обеими руками за голову и убежал в избу. Зимой того же года ко мне заходил тунгус Иван Ильич, который говорил: "Пошто вы не ищете золото в Лакуре. Там, - говорит, молзя (лес) грозой вырвало, и тукала (землю) утащило, борони бог, не знаем куда. Там был молзя густой, а куда утащило, диво-диво не