— Папа, что у тебя за шум? — В дверях появилась заспанная Тони, тершая кулачками глаза.
— Разбудил тебя, принцесса?
— Сначала свистел громко и фальшиво, теперь дико хохочешь…
— Прости.
Тони широко зевнула и забралась к отцу на руки.
— Да нет, это даже весело.
Теодор, прижимая к себе дочь, подумал о том, как мало смеялся он за последний год. А сейчас у него было удивительно легко на душе.
— Хочешь поехать к Нелли?
— Сейчас? Ночью?
— Пока доедем, уже рассветет.
— Здорово! — оживилась Тони, спрыгнула с его рук и побежала в свою комнату одеваться. — И Нелли меня дострижет! — крикнула она уже с порога.
Теодор улыбнулся и вынул из шкафа свои лучшие джинсы и темно-синюю рубашку. Стоя под душем, он все так же абсолютно фальшиво и абсолютно счастливо насвистывал.
Солнце посылало первые лучи на красные земли, когда Теодор припарковал свой джип у пансиона Нелли Браун. Нелли тут же выскочила на веранду, и у него возникло сильное подозрение, что она поджидала его у окна.
— Ну наконец-то!
Теодор приложил палец к губам и качнул головой в сторону джипа, где Тони снова спала, свернувшись калачиком.
— Лучше я отнесу ее в постель, — тихо сказал он.
— Я сама это сделаю. А ты иди быстро в столовую, пока не поздно.
— А что такое? Кофе остынет?
— Иди, остряк!
Нелли вынула ребенка из машины, Теодор придержал ей дверь, и она начала подниматься наверх по деревянным ступеням. Теодор нерешительно постоял минутку у лестницы, потом развернулся и направился в столовую.
Столовая в пансионе была выдержана в бело-розовых тонах. Розовые стены и белые скатерти. Розовый плюш на стульях и на стенах пейзажи в белых рамах. В белых фарфоровых вазочках розовые гвоздики, рядом розовые салфетки в белых кольцах-держателях. Теодор хотел двинуться прямо к стойке, как вдруг боковым зрением уловил темный контраст в этом бело-розовом царстве. Его сердце глухо ударилось в грудь, и он обернулся.
Этого не могло быть! Время вдруг повернуло вспять на шесть недель вопреки всякой логике. Он снова был в ирландском пабе в Сиднее и видел девушку с темными волосами. Только детали отличались — сейчас она стояла к нему спиной, но по водопаду ее волос он сразу понял, что это она. Женщина из его сна! Он стоял в дверях, боясь шелохнуться. Любое движение было невозможным. Даже если он просто пошевелит пальцем, прекрасный сон нарушится.
Она неспешно, словно почувствовав его присутствие, повернулась. И Теодор потерялся в ее сияющих глазах. Он опустил взор, снова поднял его, заметил хлебную крошку в уголке ее рта. Эта малая малость подсказала ему, что перед ним не видение. Ему мучительно захотелось нежно смахнуть ее, а потом, едва касаясь кончиками чувствительных пальцев, обвести контур ее губ и…
— Доброе утро, — сказала женщина.
Он ошибался или ее голос вправду дрожал и в нем слышалось волнение, даже испуг?
— Как вас зовут? — спросил он и, вспомнив о хорошем воспитании, поправил себя: — Простите. Меня зовут Теодор Тейлор.
— Очень приятно. Сабина Бергманн.
Теперь он заметил легкий немецкий акцент в ее речи и понял, что ничего не знает о ней.
— Как вы сюда попали?
— С почтой.
— Вы… почтовый пилот?
Сабина, кивнула. Возникла пауза — они оба искали слова для продолжения разговора. Слова, которые звучали бы безобидно и скрывали то, что сейчас происходило между ними. Молчание затянулось, только их сердца вели диалог.
«Это сон, — убеждала себя Сабина, — это не может быть реальностью!» Потом она заметила едва уловимое подергивание его правого века. Во сне нет места таким мелочам! Значит, не сон. Это случилось! Она нашла его! Она с трудом пересиливала желание подойти к нему и прикосновением пальца остановить подергивание, а потом погладить его по щеке…
Она вздрогнула, когда снова услышала звук его голоса:
— Пожалуйста, простите! — Господи, за что он извиняется? — Еще раз простите, я не хотел вас напугать.
И словно невидимый кукловод дернул за ниточки — в Теодоре проснулась способность к движению. Он подошел к ее столу. Рядом с ним она показалась совсем крошечной.
— Я забыл о воспитанности. — Он протянул ей руку.
Сабина не могла отвести глаз от этого чуда природы, словно впервые видела такое. Его рука была с длинными пальцами и тонкими запястьями, одновременно изящная и сильная. Все ее тело содрогнулось, как от удара током, когда она вложила свою руку в его ладонь. Она даже воочию увидела, как по ней пробежали искры, собрались в ее глазах и разрядом молнии поразили его.