Правда пока все молчали, пытаясь уложить в голове выданную мной информацию.
Рэндала вызвали по громкоговорителю в кабинет Шелда, так что нарушить тягучую тишину оказалось некому, а присутствующим было комфортно в ней.
Хотелось закурить. Плохая привычка, девчонкам не нравилось, когда я при них это делал. Но сейчас подобное вряд ли кого-то возмутит. Подумав немного, все же достал из кармана мантии пачку, выудил сигарету и щелкнул пальцами, наколдовывая тонкий язычок пламени. Затянулся, выпуская густой белый дым в сторону.
Софи неодобрительно зыркнула на меня, но промолчала.
Глянул на Олив. Она даже не пошевелилась, гипнотизируя взглядом сжатые в замок пальцы на своих коленях.
Откуда во мне столько глупой смелости, чтобы говорить такие вещи ей в лицо? Оправдывал себя лишь тем, что лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Да она все равно узнала бы о нашей находке. Не от одного из нас, так от посторонних. Скрыть редкого Черного Шипастого дракона, класса огнедышащих — это как утаить снегопад в разгар зимы.
— С чего вы взяли, что он именно Кристофа? — наконец заговорила тихим, дрожащим голосом.
Я промолчал, хотя знал ответ.
После трагедии, что произошла семь лет назад на турнире, драконов этого вида посчитали опасными, плохо обучаемыми и непредсказуемыми в стрессовых ситуациях. С тех пор их убрали с академии, оставив лишь пару для изучения класса огнедышащих. Никто не накидывал больше на их спины сёдла. А тот, которого обнаружили в пещере, мало того, что имел множество застаревших ран, на его лбу горела печать Турнира. Значит, он когда-то был участником. Изучить более близко его не удалось, зверь никого к себе не подпустил. Он лишь пятился глубже в пещеру и защищался, выпуская струи пламени.
— Он из вида Черных Шипастых, — проговорил Лео, — к тому же, имеет печать.
— И что? Прошло много турниров, с печатью разгуливает огромное количество драконов.
— Если он не Кристофа, значит чей-то еще. Но дело в том, что за последнее десятилетие, участник выбыл из игры лишь в тот год. Остальные под пристальным присмотром Комитета и если бы кто-то исчез, в тот же день к нам нагрянула бы комиссия Ловчих, перешерстив всю территорию! Уж поверь, я прекрасно знаю, о чем говорю.
— Как будто нас поставили бы в известность! Мы бы даже не заметили, что кого-то разыскивают! — Оливия говорила громче, в голосе так и звенело напряжение. Было видно, что она всеми силами отказывалась бередить старые раны.
Лео также перешел на более громкий, не терпящий возражений тон:
— Лив, я имею ввиду, отец обязательно рассказал бы нам с Софи, что будет проводить поисковые работы на территории академии. Это дракон твоего брата. Просто смирись, что в его смерти было не все чисто.
Я глубоко затянулся горьким дымом, заставляя себя не вмешиваться. Друг опять переходил границу и совершенно не замечал этого.
— Но это невозможно! — Олив высвободилась из объятий и вскочила с лавки, — папа видел, как Зорга охватывает пламя! После того, как скинул Кристофа, он исчез в собственном посмертном огне. Все мы знаем, как умирают драконы. Тысячи людей были свидетелями.
Лео сжал зубы, по скулам побежали желваки. Он не отличался терпеливостью, но в последнее время заводился с пол-оборота. Даже в те моменты, когда и психовать-то было не из-за чего. А сейчас, провоцировал скандал резкими ответами, вместо того, чтобы где-то промолчать, а где-то согласиться.
Нужно вмешаться, иначе все вновь перерастет в беспричинную ссору этих двух.
— Мы не смогли рассмотреть его более тщательно, — я выкинул окурок в сырую желтую траву и посмотрел на Оливию. Та перестала сверлить взглядом Лео и перевела внимание на меня, обжигая потемневшей зеленью глаз, — он одичал и явно боялся нас. Чуть не спалил прямым огнем.
— Значит, нужно вернуться и попытаться приручить его!
— Ты у нас дрессировщик от бога, вот и вперед! — вставил Лео, резко вставая и вылетая с беседки, как ошпаренный.
Софи поднялась следом, коротко обняла замершую столбом Оливию:
— Не обижайся на него, он очень за тебя переживает…
Лив молчаливо отстранилась и отвернулась. Подошла к перилам, вцепилась в них, аж костяшки побелели. Софи прикусила губу, махнула мне на прощанье и побежала догонять брата.