Отцу не терпелось спросить, что думает мэтр Храбриани обо всех этих драгоценностях, нет ли среди них фальшивок? Но он начал непринуждённую беседу о погоде, о грандиозном карнавале, которым традиционно отмечался конец года.
Створки двери хлопнули в момент, когда Храбриани и король с жаром вспоминали карнавалы их молодости: разумеется, танцы тогда были веселее, маски забавнее, девушки красивее, а вино опьяняло, как никогда теперь.
Все гости повернулись в сторону дверей. Ни одному человеку не позволялось вот так вваливаться в королевскую столовую во время праздничного завтрака без приглашения. Выхватывать из блюда румяную булочку и, чавкая, устраиваться на ручке моего кресла.
Ни одному, кроме Финиста. Он кивнул всем присутствующим и заговорил со мной. На шалости шута король смотрел сквозь пальцы.
— Я пришёл спросить тебя, похоже ли я изобразил Офелию? — Финист говорил вполголоса, и король с мэтром продолжили беседу. — Вот смотри.
Офелия получилась, как жива… ну то есть, как он её увидел. На синеватом листе картона, шут набросал полупрозрачное привидение прекрасной девушки лёгкими штрихами белой краски. Я не смогла бы сказать, что прекраснее: нежный овал лица с распахнутыми доверчивыми глазами, тонким носом и красиво очерченными губами или изящное тело! Офелия была красавицей. Злые языки говорили, что она утопилась из-за злого принца из Династии Белых волков. Но я думаю, что это была неправда. Такую красавицу принц бы не бросил никогда!
— Да, это Офелия, ты — чудесный художник, — мягко ответила я, испытывая искреннее восхищение.
Финист умел всё: рисовал, играл на скрипке, танцевал и делал такие снежные и ледяные скульптуры, что даже выиграл городской конкурс в честь карнавала в прошлом году.
— Покажи-ка, — заинтересовался король.
— Офелия! — обрадовался мэтр Храбриани. — я давно собирался её допроси… то есть расспросить. С её гибелью связана какая-то тёмная история.
— Не всем легендам следует верить, Стив! — покачал головой король.
И они снова начали вспоминать теперь уже о скачках и забавных выходках времён их студенчества.
Я шепнула Финисту:
— Иди, вечером встретимся.
И шут послушно ушёл. А женихи молчали и таращились на мэтра и короля, изредка переводя взгляды на меня.
Я должна была завести непринуждённую беседу, но у меня не было настроения. И я молча поглощала пирожные, пирожки и мороженое, моё любимое из апельсинов и винограда.
Когда, наконец, принесли серебряные блюда с водой, я смогла выдохнуть. Женихи чинно опустили пальцы в воду, вытерлись салфетками. И я опять увидела выскользнувшего из тени короля Викториана.
— Господа, я жду вас к часу в малой синей гостиной, — сообщил он женихам.
Те раскланялись и удалились. По-моему, тоже облегчённо вздыхая. Король придал улыбке максимальное расположение, но, думаю, они ему не понравились.
— Ты зайди ко мне, доченька, — шепнул папа мне на ухо и прошествовал в кабинет с мэтром.
Я подождала несколько минут, внимательно разглядывая слуг, убирающих посуду, и допивая компот из вишен, проглотила последнюю сладкую вишенку и шмыгнула в папину спальню.
Мэтр, видимо, уже обследовал комнату и теперь совал острый нос в щель от кинжала, а потом склонился и над самой «Серебристой смертью».
— Клетка крови? Умница — Александра! — он ласково улыбнулся мне. — Записала, что он рассказал?
— Вот, — я протянула Храбриани магическую запись странных слов кинжала.
Мэтр внимательно читал зловещее послание.
— Что ты думаешь, Стив? — папа нахмурился. — Может быть, кто-то из дворян нацелился на мой трон?
— Это могут быть и наёмники их темнейшеств, императоры Третьего мира были бы счастливы, рассорить тебя с кланами дворян, — спокойно ответил мэтр. — Я осмотрю площадку перед дворцом и начну работать с уликами. Будь осторожнее, ваше величество!
Я внимательно поглядела на папу. Чудесно, под чёрным бархатным камзолом угадывался угловатый панцирь.
— Я пойду, если что зовите, рада была повидаться, — я не сдержалась и, произнося суховатые слова, повисла на шее своего дорогого наставника.