Вартанян развернул монитор так, чтобы президенту тоже было видно, и вызвал программу прогнозирования будущего. Набрал что-то в поисковой строке, и вот уже на экране закрутился земной шарик, стремительно приближая к зрителям район побережья Чукотского моря. Вартанян кликнул мышкой на строке меню «Бытовые сцены». Началась демонстрация.
Стриптиз-бар «Конвейер». Расположен в помещении бывшего цеха. Между столиками змеится действующая конвейерная лента. Она движется медленно, с остановками. На ленте стоят девушки. Здесь дают настоящий стриптиз, для взрослых. То есть девушки раздеваются не сами, их раздевают посетители. Сидящие за столиками у начала конвейера снимают с девушек шапки, перчатки, телогрейки, валенки. Гости за следующими столиками раздевают девушек дальше. Ну а возможность снять нижнее белье достается посетителям, расположившимся у самого конца конвейера. Само собой, места в баре стоят тем дороже, чем они ближе к концу конвейера. Посреди помещения играют в рулетку. Рулетка необычная — на базе токарного станка. На шпинделе трехкулачковый патрон, в котором зажата Г-образная металлическая загогулина. Крупье — беззубый тощий старик с руками, синими от татуировок, — нажимает на черную кнопку «пуск» и тут же на красную кнопку «стоп». По окончании вращения шпинделя конец загогулины показывает влево, вправо, вверх или вниз (границы секторов обозначены линиями, нарисованными на щите, стоящем позади станка). Так и делаются ставки — на «верх», «низ», «лево» или «право». Ставят тут все, что имеет ценность: оружие, патроны, одежду, спиртное, табак. Золото. Бумажные деньги хождения не имеют.
— Эй, Нерпа, что теперь ставить будешь? — строго спрашивает крупье молодую девицу в тюленьей шкуре. Этой особе сегодня решительно не везет в рулетку. Она уже проиграла несколько ставок и только что отдала свои валенки. Стоит теперь босиком, но от токарного станка не отходит.
— Шкуру ставишь?
— Что я, дура, мерзнуть? — усмехается Нерпа. — Себя ставлю.
— Принимается.
Крупье нажимает черную кнопку, потом красную. (Получается, эта версия рулетки имеет полное право именоваться на французский манер «красное и черное».) Шпиндель останавливается. Нерпа опять проиграла. Стоящий рядом морячок выиграл. Он обхватывает девушку за талию, и они удаляются в соседнее помещение.
— Веселая девчонка эта Нерпа! — со смехом говорит своей подруге почтенная дама за столиком возле стриптиз-конвейера. Матроны сидят к конвейеру спиной. Они не извращенки какие-нибудь, и женский стриптиз их не интересует. Им веселее наблюдать за игроками в рулетку. Дамы одеты в меха. Они занимают высокое положение в местном обществе. Одна из них, Вдова Медведица, владеет рыболовецкой артелью. Другая, Матушка Инга, замужем за самым знаменитым головорезом здешних краев — Злым Яном.
— Твоя правда, Нерпа — славная девушка, — соглашается Матушка Инга. — Мне б такую дочь!
— А мне б такую невестку! — подхватывает Вдова Медведица.
— Ну, твоей мечте легче осуществиться! Разве твой сынок не заглядывается на Нерпу? Да и он, по-моему, этой чертовке не противен!
— Все так. Только сынишка мой больно робок. Повалит женщину на оленьи шкуры, только если она ему скажет, сколько надо за это заплатить. А любить просто так стесняется.
— Какой еще ребенок. Какая чистая душа!
Робкий сынишка, чистая душа, — детина ростом под два метра — располагался в это время за самым последним столиком у конвейера и был, соответственно, занят весьма важными делами.
— А что твой Злой Ян? Все в Москве?
— В Москве проклятой… Обещал в следующем году к осени воротиться. С золотишком.
— Ну раз обещал, стало быть, вернется.
— А то как же. Он слов на ветер не бросает. Но как по мне, уж перестал бы он на эти территории ездить! Золота нам хватает. Оружием весь дом забит. Жил бы себе тут да охотился. Детишек завели бы наконец. Так нет же, как медом ему там намазано! Москва, Питер… Так и тянет его на этот Дикий Запад!
— Не боишься, что он там… того… На Западе-то… К дурману пристрастится? Там же притонов, говорят, видимо-невидимо!