…Лесная поляна с хороводом голых баб и объятиями прекрасной Титании вдруг стали таять, в глазах у Эдика поплыло и нос его ощутил нарастающее зловоние; вокруг резко потемнело, но дождь всё лил и лил, и такой горячий! А потом дождь резко закончился, – как будто закрыли кран. Эдик поднял глаза к небу и вместо луны увидел над собой дощатый потолок с квадратным отверстием, а в отверстии том… – блюдя приличия, употребим здесь метафору из старого анекдота – …ёжика лет сорока пяти, зарубленного топором в спину… впрочем, ещё довольно бодрого, и совсем не мёртвого.
Посмотрев некоторое время на этого «ёжика» и вспомнив «ёжика» другого – того, что остался на лунной поляне в волшебном лесу Мордорвинда, Эдик смахнул проступившие на глазах горячие капли и с досадой нечленораздельно простонал, как от зубной боли. И зря… В ту же секунду «ёжик» наверху исчез и лежащее за квадратным отверстием тесное помещение плотно заполнил испуганный визг Анны Петровны.
Мастурбек
Гражданин некогда братской советской республики по имени Мастурбек, как и большинство его соотечественников, жил в России нелегалом. Однако, в отличие от упомянутого большинства, имелась у Мастурбека, и вместе с ним у ещё пары десятков внешне похожих на него коренастых чернявых парней с украшенными монобровью незатейливыми лицами под шапкой густых чёрных волос, нотариально заверенная копия российского паспорта на имя Фхтагнбадыра Фатхубыровича Джамшудравшанова, которую он при случае предъявлял докучливым ментам. Благодаря содействию давно натурализовавшегося в России восьмиюродного дяди, Мастурбеку (вместе с ещё примерно дюжиной счастливых обладателей заветного документа) даже удалось официально устроиться на работу – курьером в известную компанию, что как вампир присосалась везде, где можно извлечь гешефт: от поиска, рекламы и торговли в интернете, до распределения через мобильные приложения заказов бомбилам и доставки еды. Мастурбек развозил на видавшем виды электровелосипеде фастфуд из сетевых жрален по спальным районам города, – гонял с наглой мордой по тротуарам и дворам, распугивая и иногда даже сбивая зазевавшихся прохожих, умудряясь всегда в срок доставлять шаурму, гамбургеры и пиццы квартирным сычам. На замечания недовольных граждан отвечал на ломаном русском фразами вроде: «Э, рюсский лощара, пщёль нах, мат твою ибаль, гандон!» или: «Эй, щалава, рот закрёй, да! Жёпу парьву тибе щас!» и мчал дальше по указанному в закреплённом на руле его драндулета телефоне адресу.
Проживал сей Мастурбек в съёмной трёхкомнатной квартире в панельной девятиэтажке на окраине города, вместе с тремя десятками соотечественников. Соседям, понятное дело, такое соседство не нравилось, но уважаемые люди из диаспоры давно уладили все вопросы с участковым и миграционной службой, и те Мастурбековых соплеменников не беспокоили. Местных пацанов гости с юга зашугали сразу после заселения и принялись, было, портить девок, без разбору на совершеннолетних и не очень, но на район оперативно заехал отряд крепких ребят в балаклавах, с арматурой и бейсбольными битами, и быстро объяснил гостям, что так делать не надо… Потом были разбирательства, следствие, инициированное уважаемыми людьми из диаспоры: менты искали каких-то то ли «националистов», то ли даже «русских фашистов», но никого не нашли. Ходили слухи, что часть ребят в балаклавах была из омоновцев, но то только слухи – никто точно о том не знал. Однако после визита крепких ребят, гости с юга попритихли: стали удовлетворять насущные свои потребности иными способами, о которых автор умолчит, лишь отметив, что герой этого рассказа – рекомый Мастурбек – половой свой вопрос решал посещением другой квартиры-общежития, в которой обитали его соотечественницы, трудившиеся в основной своей массе в клининговых (да простят автору употребление этого слова русскоязычные читатели) компаниях и горничными у состоятельных горожан.
Утром того дня, в который привычный читателям мир перестал быть таковым, став совершенно другим – некомфортным и опасным, Мастурбек, как обычно, выехал на работу на своём электродрандулете. Растолкав по дороге парочку прохожих, показавшихся ему какими-то совсем уж заторможенными и невнимательными, Мастурбек прибыл в известную всем и каждому жральню, название которой автор не желает называть (ибо реклама), и направился к окну раздачи заказов.