— Что ты говоришь? — дружно спросили Юкке-Юу и Туффе-Ту.
— Мой младший братишка хочет сказать «да», но иногда он переставляет буквы в слове, — пояснил Лабан. — Когда он говорит «тен», он имеет в виду «нет», а когда он говорит «ад», он хочет сказать «да».
— Твой брат говорит правду? — спросил Туффе-Ту у Людвига.
— А-а-а! — вскрикнул Людвиг, когда Лабан снова ущипнул его за хвост.
— Вот, слышите, он говорит «да». А сам я уже совсем не могу говорить, кхе, кхе… — И он прохрипел: — О-о-о, моё бедное горло!
Зайчата стояли в нерешительности, переминаясь с ноги на ногу. Наконец Юкке-Юу сказал:
— Только потому, что ты брат Людвига Четырнадцатого… Пожалуйста, вот тебе весь кулёк.
У Лабана вдруг прорезался голос:
— Две тысячи спасибо! Три тысячи спасибо! Пять тысяч спасибо! Семь тысяч спасибо! Вы лучшие друзья во всём лесу. Обещаю, что не забуду вас.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Зайцы ускакали, а Лабан стукнул себя в грудь и воскликнул:
— Да здравствует хитрость! Вот как должен поступать лис, если ему хочется медовых пряников! Ну, чем плохо обманывать?
Юкке-Юу и Туффе-Ту не успели ещё отбежать слишком далеко. Они услышали, что сказал Лабан, и тут же возвратились.
— А мы-то думали, — глядя на Людвига, сказал Юкке-Юу.
— Обманщик! — добавил Туффе-Ту. — Больше мы с тобой не играем.
И они снова исчезли, а Людвиг Четырнадцатый повесил нос.
— Мои лучшие друзья! — упрекнул он. — И тебе не стыдно?
— Мне никогда не стыдно, — улыбаясь, ответил Лабан. — Глупым зайчатам не нужны медовые пряники. А тебе не нужны зайчата. Разве ты не помнишь, что сказал папа?
Лабан открыл пакетик и сунул в него нос.
— Как пахнут! Ты смотри, а я буду лопать их. Сразу, все-все съем.
— Ну и дурак, — загадочно сказал Людвиг Четырнадцатый. Лабан было засунул уже лапу в кулёк, но вдруг остановился и удивлённо посмотрел на брата.
— Я — самый хитрый лис на милю вокруг, — напыжился Лабан. И всё-таки поинтересовался: — Почему же я дурак?
— Если бы я был в твоей шкуре, я сохранил бы все пряники, пока мы не вернёмся домой, — ответил Людвиг Четырнадцатый. — Представь себе, как наши братья и сестры полопаются от зависти, когда ты будешь есть пряники, а им останется только облизываться.
Лабан задумался.
— Иногда ты довольно разумно рассуждаешь, — наконец согласился он. — Когда мы придём домой, я спрячу пакет, а вечером съем пряники при всех.
Лабан спрятал кулёк под своей кроватью. Только Людвиг Четырнадцатый знал — куда.
А когда все лисята начали укладываться спать, Лабан, глядя в потолок, сказал:
— Пожалуй, время полакомиться медовыми пряниками… — У тебя нет никаких медовых пряников, — рассмеялся Леопольд. — Я ведь хорошо знаю, что ты давным-давно растратил свои деньги.
— У меня нет пряников? У меня целый пакет!
— Не заводи нас, — сказала Лаура. — Я тебе не поверю, пока сама не понюхаю.
Лабан гордо посмотрел на своих сестёр и братьев.
— Думайте что хотите! — облизнулся он. — Пакет, во всяком случае, лежит здесь.
И Лабан нырнул под кровать. Но сколько он ни шарил там, кулька не было.
— Ха-ха-ха, — засмеялись все. — Полакомился! Когда Лабан наконец вылез, нос его был совсем красным от злости.
— Кто украл мои пряники?! — заорал он. — Ну-ка, откройте свои глотки! Все! От кого пахнет мёдом, тот и вор!
Все лисята разинули рты. Лабан подходил к каждому — к Леопольду, Лаге, Лассе-старшему и Лассе-младшему, Леннарду, Лео, Лукасу, Лауре, Линнее, Луизе, Лидии и Лоттен.
Но ни от кого медом не пахло!
Остался только Людвиг Четырнадцатый. Лабан остановился перед ним и зашипел:
— Вот кто вор! Ведь только ты видел, где я спрятал пакет!
— Я не ел твоих пряников, — ответил Людвиг Четырнадцатый, прямо глядя в глаза своему старшему брату. — Вот, понюхай! От Людвига Четырнадцатого тоже не пахло мёдом. Лабан почесал затылок.
— Я не ел твоих медовых пряников, — ещё раз сказал Людвиг Четырнадцатый,
— но я их отдал.
— Отда-а-л?! — взревел Лабан и от злости перекувырнулся в воздухе. — Кому ты отдал мои пряники?
— А пряники совсем не твои, — ответил Людвиг Четырнадцатый. — Ты забрал их у моих друзей.
— Эти глупые бесхвостые зайцы сами отдали мне пакет! — ревел Лабан.
— Ты обманул их, — возразил Людвиг Четырнадцатый. — А так как горло у тебя совсем не болит, Юкке-Юу и Туффе-Ту получили свой кулёк обратно.
Лабан так и выпучил глаза на своего маленького братца.
— Ты ещё раскаешься, — наконец сказал он, скрежеща когтями по полу норы. И всем стало ясно, что Лабан ужасно разозлился. Но Людвиг Четырнадцатый совсем не испугался.
Неизвестно, чем бы всё это кончилось, если бы в это время в спальню не вошёл папа Ларссон. Он стоял за дверью и подслушивал. У лисиц это не считается неприличным.
— Уже поздно, спать всем! — приказал он.
— Папа, папа, Людвиг Четырнадцатый обманул меня! — закричал Лабан. — Он обманул…
— Очень хорошо! — прервал его папа Ларссон. — Мой младшенький обманул самого Лабана, самого хитрого лисёнка в лесу! Недурно!
И тогда Лабану стало стыдно, и, поджав хвост между лапами, он нырнул в свою кровать.
Папа Ларссон долго сидел в кресле, переделанном из детской коляски.
— Во всяком случае, Людвиг не такой уж дурак, — бормотал он. — Но обманывать своих собственных братьев и сестёр ради чужих?…
ГЛАВА ПЯТАЯ
На следующее утро уже Людвиг Четырнадцатый сам будил Лабана.
— Поднимайся, — сказал он, тряся брата. — Ты ещё многому должен научить меня в лесу. Вчера было так интересно.
Но Лабан был совсем не весел. Он ещё не забыл случай с медовыми пряниками.
— Я не хочу с тобой разговаривать. Я не хочу водиться с обманщиками.
— Ты же сам самый великий обманщик на милю вокруг, — возразил Людвиг Четырнадцатый.
— Это совсем другое дело! — взвыл Лабан и перевернулся на другой бок. — Я хочу спать.
Людвиг Четырнадцатый ушёл один.
Он, конечно, помнил, что папа Ларссон запретил ему играть с уличными зайчишками. Но Лабан отказался идти с ним, значит, он может пойти к своим друзьям.
И Людвиг Четырнадцатый направился прямо к Юкке-Юу и Туффе-Ту. У входа в их нору стояла сама Зайчиха.
— Мои мальчики больше не будут играть с тобой, — сказала она решительно.
— Ты и твой брат только обманываете их. Я знаю, как вчера вы забрали у них пакет с медовыми пряниками.
— Разве тётя Зайчиха не знает, что вчера же вечером я вернул кулёк? — возразил Людвиг Четырнадцатый.
— Ничего не знаю и знать не хочу! — сердито ответила Зайчиха и захлопнула дверь перед самым носом Людвига Четырнадцатого.
Он вздохнул и направился к другому своему другу — к белочке Агне Попрыгунье.
Белочка сидела на ветке и чистила шишки.
— Здравствуй, Агне! — крикнул ей Людвиг Четырнадцатый и завертел хвостиком. — Спускайся вниз, поиграем вместе.
— Мне нельзя играть с тобой, — ответила Агне. — Моя мама слышала от тёти Зайчихи, как ты вчера забрал два мешка медовых пряников у Юкке-Юу и Туффе-Ту.
— Это неправда! — возразил Людвиг Четырнадцатый. — Был только один кулёк.
— Это всё равно! — И Агне запустила в него шишкой, но промахнулась.
— Это не всё равно! — отскакивая, крикнул Людвиг Четырнадцатый. — Я ведь вернул этот кулёк зайчатам. Я обманул только Лабана.
— Ну и всё равно. Ты обманщик! — И Агне Попрыгунья перепрыгнула на другое дерево.
Людвиг Четырнадцатый чуть не заплакал.
«Пойду-ка я к Ёжику, — подумал он. — Ежик ещё маленький, но уже мудрый».
Маленький Ёжик жил в старом сарае в глубине леса.