Не помогает.
Смеется Оскюс-оюл. Увидел это лама и потихоньку спрашивает:
– Скажи мне, как помочь ханской беде?
Говорит тогда ему Оскюс-оол:
– Видишь, возле юрты бродит черный бык. Схвати его за хвост и прочитай молитву.
Лама тут же бросился за черным быком, схватил его за хвост и забормотал молитву.
А Оскюс-оол тотчас же прошептал:
– Лама, к хвосту черного быка «тактагалдай»!
Испуганный бык помчался в степь, а приставший к нему лама завопил диким голосом:
– Спасите! Помогите! Оскюс-оола держите! Это его проделки!
Приказал хан схватить Оскюс-оола, а тот сказал потихоньку:
– Ханские слуги, к земле «тактагалдай»!
Сразу все остановились точно вкопанные.
Тогда Оскюс-оол спокойно вошел в ханскую юрту, уселся на девятислойный олбук (олбук – дорогой коврик (для сидения)) и стал за обе щеки уплетать ханские сладости и лепешки.
– Пощади, Оскюс-оол, – просит хан. – Я отдам за тебя мою дочь, выделю скот из моего скота, добро из моего добра. Поставлю тебе белую юрту.
Поверил Оскюс-оол хану и тихонько сказал:
– Хан и ханша, ханские слуги, от земли «бодара»!
Тотчас все ожило. Приказал тогда хан:
– Заколите священного белого быка!
«Вдоволь теперь мяса наемся», – обрадовался Оскюс-оол.
Ухмыльнулся зло хан, приказал зашить Оскюс-оола в бычью шкуру и бросить в Кара-Суг.
Закрутила, понесла Оскюс-оола быстрая речка. Совсем уж было задохнулся Оскюс-оол, да выловил его бедный рыбак.
Выскочил на волю Оскюс-оол, а старик рассердился:
– Что ты не даешь человеку рыбу ловить?
– Не сердись, старик. Злой Караты-хан хотел погубить меня, – сказал Оскюс-оол и отправился в путь.
Приходит он в ханский аал, а там уже никого нет. Откочевал хан на новое стойбище.
Семь перевалов одолел Оскюс-оол, через семь рек перебрался, но все-таки нашел ханский аал.
Ночью он подошел к ханской юрте и тихо сказал:
– Хан и ханша, к земле «тактагалдай»!
Потом он вывел из загона самого жирного барана и погнал его к старому рыбаку.
Настало утро, а хан с ханшей подняться не могут.
Догадался Караты-хан, что жив Оскюс-оол.
Созвал он столько своих подданных, сколько волосинок у семи собак, и отправил их на поиски.
На девятый день два прислужника разыскали Оскюс-оола и говорят ему:
– Хан приказал привести тебя.
– Не пойду к хану, – ответил им Оскюс-оол.
Узнал хан об ответе Оскюс-оола и приказал:
– Запрягите вороного коня, возьмите черного соболя с белыми лапками, приторочьте черный когэржик (когэржик – кожаный сосуд) с шестью горлышками и все это отвезите Оскюс-оолу.
Выполнил слуга приказ хана – передал Оскюс-оолу вороного коня, преподнес ему черного соболя с белыми лапками и стал угощать аракой (арака – самодельное вино из перекисшего молока) из черного когэржика с шестью горлышками.
Отказался Оскюс-оол от ханского подарка:
– Не подкупит меня хан своими дарами. По своей воле поеду к нему.
Приехал, смотрит – совсем плохой лежит хан.
– Возьми мою дочь, – умоляет хан. – Бери скот из моего скота, добро из моего добра. Поставлю я тебе белую юрту. Клянусь тебе острием моей боевой стрелы – не обману на этот раз!
– Вот видишь, не справиться тебе со мной, хан, – засмеялся Оскюс-оол и потихоньку сказал:
– Хан и ханша, от земли «бодара»!
Поднялись хан с ханшей. Отдал хан Оскюс-оолу добро из своего добра, скот из своего скота, поставил ему белую юрту. Выдал за него свою дочь.
Стал Оскюс-оол вместо хана управлять. Долго и счастливо жил он.
ОСКЮС-ООЛ И ЗОЛОТАЯ ЦАРЕВНА
Давным-давно был на свете удалой молодец по имени Оскюс-оол. Жил он со своим старым-престарым отцом в ветхом чуме, и было у них всего-навсего семь коз.
Оскюс-оол пас коз и ухаживал за своим старым отцом – готовил еду, кипятил ему чай с шенне (шенне – марьин корень, стебель и листья которого употреблялись вместо заварки).
Однажды старику стало совсем плохо. Загоревал Оскюс-оол:
– Не было меня – ты породил меня. Родился я – ты взрастил меня. Что случилось с тобой, чем помочь тебе?
Погладил старик сына по голове и сказал тихим голосом:
– Ничем нельзя помочь мне, сын мой. Я пришел на край жизни. Хорошо бы напоследок отведать наваристый суп, полежать на мягкой шкуре. Да жаль, скота у нас мало – козы тебе самому нужны будут.
– Зачем мне скот, отец, если тебя не будет? – сказал Оскюс-оол и заколол козу. Шкуру отцу постелил, а из мяса суп сварил.
Каждый день он готовил наваристый суп, кипятил чай с шенне, а отец плел из козьей шерсти пестрый таар (таар – мешок).
Когда была съедена последняя коза, старик кончил плести таар и позвал сына.
– Настал, сынок, мой последний день. Нечего мне тебе оставить, кроме вот этого пестрого таара. Сердце у тебя доброе – не пропадешь. Похорони меня у склона Арзайты-горы, где лежит белый камень, а сам иди к Золотому озеру и живи там. Только смотри, нигде не останавливайся.
К утру старик умер.
Заплакал-загоревал Оскюс-оол и пошел выполнять наказ отца. Нашел у склона Арзайты-горы белый камень, похоронил там отца и отправился прямо на север.
Много дней и ночей шел Оскюс-оол по глухой тайге, а Золотого озера все не было видно. На одном из перевалов встретил белобородого старика на белом коне с белым вьюком.
– Как твое имя-прозвище? Откуда идешь, куда путь держишь, парень? – спросил старик.
– Зовут меня Оскюс-оол. Иду с южной стороны к Золотому озеру. Далеко ли мне идти еще, дедушка?
– Никогда не добраться тебе, парень, до Золотого озера! – сказал насмешливо белый всадник и ускакал прочь.
«Борода белая, конь и вьюк белые, а душа у старика, видно, черная», – подумал Оскюс-оол и пошел дальше.
На перевале другой горы встретил он чернобородого старика на черном коне с черным вьюком.
– Как твое имя-прозвище? Откуда идешь, куда путь держишь, парень? – спросил старик.
– Зовут меня Оскюс-оол. Иду с южной стороны к Золотому озеру. Далеко ли мне идти еще, дедушка?
– Спустишься с горы и увидишь на реке Чинге-Кара-Хем аал Бай-хана. От него до Золотого озера три дневных перехода. Доброго пути тебе, сынок! – ласково сказал старик и отправился дальше.
«Борода черная, конь и вьюк черные, а душа у старика, видно, светлая», – подумал Оскюс-оол и пошел дальше.
У реки Чинге-Кара-Хем увидел он большой аал и вокруг такое множество скота, словно караганника (караганник- степной кустарник) в степи.
«Видно, очень богат этот Бай-хан», – подумал парень и зашел в черную юрту.
– Откуда идешь, куда путь держишь, сынок? – спросил его старик – хозяин юрты.
– Иду с юга к Золотому озеру.
– Оставайся у нас, отдохни, – сказал старик. – Завтра будет большое состязание. У хана есть дочь, и к ней съехалось много богатых женихов. Кто быстрее всех принесет воды из-за Кара-Даг горы, тому хан свою дочь отдаст.
Решил Оскюс-оол испробовать свои силы, попросил утром у старика ведро и пошел к ханской юрте. Здесь уже собрались тридцать женихов с ведрами, все здоровые, сильные, друг на друга зло поглядывают, начала ждут.
Увидели они, что оборванный парнишка хочет состязаться с ними и стали надсмехаться над Оскюс-оолом.
Взмахнул хан шелковым платком, и все побежали к черной горе. Не успели женихи за гору перевалить, а Оскюс-оол, с малых лет привыкший бегать по горам за козами, уже обратно спешит.
Отдал Оскюс-оол хану ведро с водой и говорит:
– Мне пора в путь. Не нужна мне ваша дочь, не могу я здесь оставаться – отец велел идти к Золотому озеру.
И Оскюс-оол отправился дальше.
Два раза всходило и заходило солнце, а Оскюс-оол все шел на север. А когда взошло солнце в третий раз, увидел он Золотое озеро. По всему берегу кучками лежала сушеная рыба.
«Прав был отец, здесь я всегда буду сытым», – подумал парень и остался тут жить.
Как-то раз, бродя по берегу, Оскюс-оол увидел, как два рыбака поймали золотую рыбку и хотели ее в котел бросить. Жалко стало Оскюс-оолу рыбку, и он попросил: