Шатающийся великан отступил на шаг, другой, перед глазами всё плыло. Он даже не сразу осознал, что перед ним вдруг возникла спина Тагтора, который бешено вращал топором, прикрывая старого друга. Седой сжигал себя в отчаянной круговерти, не давая приблизиться троим оборотням – удачливому противнику Аригаста и ещё двоим, появившимся из кустов. Казалось, что это последняя схватка бывалого авантюриста, однако, когда он получил уже третье ранение, за спинами молодых и дерзких выломились из зарослей двое орков.
Оборотни, получив в спины по удару копьём, легли сразу. Лесорубы упали бы рядом, но подоспели соратники, уже успевшие оттащить словивших стрелы промысловиков к стене. Поддерживаемые крепкими плечами, Тагтор с Аригастом поплелись в сторону лагеря, их прикрывал собой от летящих стрел один из латников. Ещё четверо воинов медленно отступали к посту, сомкнув щиты и делая выпады из-за этой небольшой стальной стены короткими копьями. Их постепенно брали в кольцо, но быстрее двигаться к лагерю орки не могли, они должны были дать время лесорубам оказаться за спасительной стеной.
Из ворот на выручку выдвинулись остальные воины, ведомые полусотником. Их вынудили покинуть укрепления и принять бой в окружении врагов, каждый понимал, что без потерь теперь не обойдется. Но оставить в сложной ситуации соратников они не могли, поэтому шли, мысленно готовясь умирать. На поляну хлынула толпа звенящих кольчугами черноволосых звероватых мужчин, стремительно сокращая дистанцию с медленно бредущими ранеными лесниками. С другой стороны из кустов выметнулись огромные чёрные волки. Клещи закрывались. Казалось, что сейчас станет на четверых промысловиков меньше. Да и копейщики оказались отсечены от отряда.
– Не успеваем, – мрачно выдохнул огромный даже по меркам орков воин с коротким копьём, наконечник на котором был заменён им на средних размеров клинок от меча.
– А ну не падать духом, – рявкнул Тагвин, – плотнее строй, щит к щиту, ускоряемся. Сейчас мы им покажем, что такое таран орков.
Когда работников и орков уже почти захлестнули две волны, которые, в свою очередь, готов был расплескать несущийся серым валуном отряд, в самую гущу вражеских воинов рухнула огромная черная фигура. Две могучие руки отшвырнули сразу десяток людей-оборотней. Вдвое больше волков разлетелись от мощных пинков. Среди остановившихся, смешавшихся в рыхлую массу бойцов противника в обеих ипостасях метался каменный гигант. Голем! Полусотник ничего не понимал, но воспользовался случаем и, выстроив латников малым клином, пошёл на прорыв толпы врагов. Неожиданный союзник медленно, сотрясая землю мерными шагами, шёл навстречу, не пропуская оборотней к копейщикам и лесорубам, оказавшимся в окружении.
Вот клин врезается в гущу ожидающих их звероватых людей и волков с умным злым человеческим взглядом, распарывая первые ряды. На острие атаки Тагвин, ростовой щит которого словно согнут посередине и имеет, подобно поставленной на ребро крыше, два ската. То, что можно было бы счесть коньком, как раз и расталкивает оборотней, как острый нос корабля льдины на замёрзшей реке. Те, кого удар щита отбрасывал вправо, попадали под удар широкого лезвия секиры. Остальные, кому повезло оказаться левее… ну, повезло им не сильно, там их встречали широкие наконечники копий. О щиты и наплечники звенели мечи и топоры, но сталь их сильно уступала по качеству орочьей.
Инерция напора погасла в четвёртом ряду, дальше пришлось прорубаться, медленно и всё тяжелее продвигаясь вперёд, получая первые раны, теряя оружие. Вот пикой достали в щель между щитами одного из мечников, угодив под мышку. Вот топором раскололи древко копья и орку пришлось взяться за короткий меч. Тагвину тоже пришлось расстаться с секирой, которая застряла в толстых досках щита одного из вражеских воинов. Полусотник сдёрнул с пояса булаву, уверенный в том, что уж она-то точно нигде не застрянет.
Когда две группы соединились и начали отступать к посту, оборотни, словно опомнившись, усилили напор. Тяжелее всего было отражать атаки стремительных волков, огромных и сильных животных с очень густой и жёсткой шкурой. Оборотни в звериной ипостаси легко уворачивались от ударов мечей и выпадов копий, в ответ же наносили мощные удары тяжёлыми лапами. Длинные загнутые когти со скрежетом оставляли на доспехах глубокие борозды с заусенцами, воинов шатало сильными толчками. Это мешало отражать удары оборотней в человеческой ипостаси, раненых становилось всё больше. Отряд увязал всё сильнее, уже почти топчась на месте.