В квартире темно и тихо. Хотя нет, не тихо, слышу всхлипы, сердце поднимается обратно в грудь и начинает неистово ба́хать. Влетаю в зал. Сидят на диване в обнимку и обе ревут. Ну пи*дец!
— Вам мало сегодняшнего! Вы чего с открытой дверью сидите⁈ — молчат.
На телике какая-то заставка то ли огня, то ли костра.
— Так, всё. Давайте по койкам и спать. Все подробности завтра.
— Здесь остаёшься. — указываю пальцем на Юлю, разбираю диван.
— Я никуда и не собиралась. — любит, что б последнее слово за ней было.
Меня бесит. Но стараюсь держать себя в руках, если б не она, возможно было бы хуже. Снова мой вечер пошел не по плану. Коробочка с колечком в портфеле в прихожей, я забыл купить цветы… не до цветов как-то было. Леся подает постельное.
— Дальше я сама. — подаёт голос бойкая.
Идём с Леськой в её крохотную спальню. Не включая свет, прикрываю дверь и крепко обнимаю тёплую трепещущую девочку, уплывая от родного запаха. Я чуть её не потерял сегодня. Их… их чуть не потерял. Аааа! Идиот, надо было сразу ему рожу бить!
Неужели нужно обязательно случиться какой-то жести, что б понять насколько дорог мне человек. Я не представляю, что бы делал… нет, даже не хочу представлять. Гоню дурные мысли. Нежно целую любимые губы.
— Как ты, Лисёнок? — шепчу, ведя носом по её переносице.
— Нормально. — голос подрагивает и хрипит.
Она вообще очень мало говорит. Видимо, шок ещё и надо дать ей время.
Глаза почти привыкли к темноте, из окна ночное освещение помогает еще лучше разглядеть её силуэт. Начинаю раздевать, спускаюсь на корточки, стягиваю широкие домашние штаны. Притягиваю за талию, целую пока ещё плоский животик, задерживаюсь на пупочке и, будто в окошко, очень тихо шепчу: «Простите папку. Больше никогда не дам вас в обиду!». Выпрямляюсь, стягиваю футболку, под которой ничего нет. На плече и предплечье разливается большой синяк. Мне больно на это смотреть. Тихонько прикасаюсь губами к этому участку, вздрагивает, но не сопротивляется, неотрывно наблюдает за моими действиями. Одеваю в пижаму и укладываю в пастель. Натянув простынь, продолжает наблюдать как раздеваюсь я.
Ныряю к ней под простыню. Целую невесомо, почти целомудренно. Спать. Нам нужен здоровый сон, что б дальше со всем справиться. Обнимаю, чувствую, как она расслабляется и засыпает на моей груди. Следом проваливаюсь и я.
Сон беспокойный. Снился всякий треш. Подорвался. Светает, Леська ещё спит. Дотянулся до телефона, пять утра. Помня, что мы не одни, натянул шорты и футболку, радуясь моему минимальному набору вещей в этой квартире.
На кухне сидит Юля со стаканом воды. Я, конечно, ожидал её увидеть утром, но не так рано же?
— Не спится? — она игнорирует мой вопрос, забираясь на стул с ногами.
Прикрыв дверь на кухню, включаю чайник, соображаю, что можно приготовить на завтрак. Вчера все остались без ужина, жрать хочется сильно.
— Что-то не так мы с тобой сделали, «Человек-полиция»… не так… — задумчиво смотрит перед собой. — Надо было этому чмошнику, не бабки возвращать, а яйца открутить! — звонко ставит стакан.
— Тише ты! — посматриваю на дверь.
Не хочу, что бы просыпалась так рано. Пусть спит, подальше от этого треша. Решаю рассказать бойкой подруге вчерашние подробности про Иру, про ещё одну расписку до этого. Судя по всему, больной он на голову и этой схемой давно пользуется. Не зря он мне при первой встрече скользким показался, не зря… Юлька молча офигевает. Я уже успел пожарить яйца и сделать кофе. Моя собеседница от завтрака отказывается. Странная она всё же. Как подруга хорошая, но всё же странная. Вспоминаю вчерашние мотания, а ещё визитку, которую мне дала и название фирмы…
— Юль, в название фирмы где ты работаешь, первая фамилия это… вы родственники или однофамильцы?
— Не однофамильцы. Это фирма моего отца. Частично. — даже не пришлось выпытывать дальше, сама всё сказала, без пафоса.
Ну чё, круто. Понятно откуда она так быстро сто штук достала. При таком-то папочке. Эта фирма на слуху у нас в городе. И карьеру дочери обеспечил уже.
— Круто. Круто… — договариваю мысли вслух.