— Ничего не трогай, — донеслось до неё от двери. — Эти документы очень важны.
— Копии самых сочных страниц порножурналов? — съехидничала Антонова, оборачиваясь к Славе.
— Умой рожу и сделай что-нибудь со своим гнездом на голове. Потом я отвезу тебя домой. Не люблю ждать, так что поторопись. И не шуми. Разбудишь Мишку — убью, — Бессонов круто развернулся и вышел из комнаты.
— Вот урод, — прошипела Алеся и вышла следом за ним.
Взглянув на себя в зеркало в ванной комнате, она ужаснулась: тушь размазана по лицу, волосы всклокочены, на щеке след от подушки. Красотка, ничего не скажешь… Кое-как приведя себя в порядок, она пошла на резкий запах кофе. Слава нашёлся на кухне, а умопомрачительный запах исходил из чашки в его руке.
— Можно и мне кофе? — рискнула спросить она.
— В турке осталось. Если хочешь есть, загляни в холодильник, — голос мужчины был бесцветным.
— Спасибо, я только кофе, — Антонова ополоснула чашку, стоящую в раковине, и вылила в неё остатки кофе. Присев напротив Бессонова, она старалась не смотреть на него и молча глотала горячую жидкость.
— Пошевеливайся, у меня ещё много дел.
— Я могу вызвать такси.
— Я отвезу. Мишка попросил.
— Ты сделаешь всё, что он скажет?
— Я не сломаюсь, выполнив просьбу друга.
— А если он попросит спрыгнуть со скалы?
— Разве я смогу отказать ему в последнем желании?
— Почему в последнем?
— Потому что он прыгнет вместе со мной.
— Типа мужская дружба? Вы больше на парочку похожи.
— Не старайся, тебе всё равно не понять.
— Где уж нам…
— Действительно. Жду в коридоре, — Слава резко поднялся, со стуком поставив чашку на стол. — Шевелись. Твоя сумка в машине.
— Иду я, иду, — девушка поспешно допила кофе и, вздохнув, оставила чашку на столе, как и хозяин квартиры. Быть может, если бы с ней были хоть немного дружелюбнее, она бы расщедрилась на мытьё посуды.
В коридоре, оттолкнув Бессонова в сторону, она обнаружила свои туфли в обувной полке и с тоской взглянула на них: ей только на шпильках сейчас выхаживать.
— Живее, — мужчина распахнул дверь, приглашая Алесю на выход.
— Ты такой гостеприимный, слов нет.
— Рад, что тебе понравилось. Надеюсь, больше ты здесь не появишься. А ещё лучше, если я вообще вижу тебя в последний раз. Я не Мишка, я не добренький.
— Наши надежды совпадают.
Когда Алеся вернулась, в доме было тихо. Оно и понятно: Олега сейчас не найти, родители на работе, а няня с Кирой на прогулке. Но где же…
— Ну и видок у тебя, сестрёнка! — Егор появился из ниоткуда. — Весёлая ночка?
— Не твоё дело! Где Олег?
— В тренажёрке. Напомни, у какой подруги ты ночевала? — прищурился парень.
— Отвали! — девушка бегом поднялась наверх, желая спрятаться в своей комнате. Передозировка общения с моральными уродами.
Смирнов хмыкнул, взял со столика в гостиной наушники, за которыми приходил, и вернулся в сад, где его ждала Женя, устроившаяся в гамаке, висящем между двумя яблонями.
— Двигайся, — Егор нагло полез в гамак.
— Горик, он не выдержит! — заворчала Копейкина.
— Да ладно? Нас двоих он вместит, — парень вытянулся на длину всего гамака, крепко прижав к себе дёргающееся тело. — Лежи спокойно, — он смотрел в серо-голубые глаза и улыбался. — Ты тёплая.
— Ты тоже не ледышка, — Женя стянула с шеи Смирнова наушники и подсоединила их к своему телефону. — Держи, — она ловко воткнула один наушник ему в ухо, а другой себе. Включив музыку, она с трудом запихала телефон в карман и обняла освободившейся рукой Егора. Музыка играла тихо, так что они могли свободно разговаривать.
— Как твои глаза?
— Хорошо. Даже на солнце больше не реагирую, как раньше, — Егор моргнул несколько раз, как бы подтверждая, что всё в порядке. — Может, и тебе стоит сделать операцию?
— Да нет. Пока терпимо. Не люблю больницы, ты же знаешь.
— Я тоже. Спасибо, что тогда была со мной, Жень.
— Перестань. Ты не должен был оставаться один.
Когда Лариса примчалась в Россию, она забрала сына и узнала от него спустя время при случайном разговоре, что Роман планировал операцию по восстановлению зрения. Быстро изменив планы, она потащила Егора в Германию, в город Любек. Пусть операция и не была очень сложной, но ребёнок всё равно боялся, а Лариса лишь орала на него, называя трусом, и в итоге просто спихнула на врачей. Мальчик понимал, что мать сделает всё, чтобы Роман до него не добрался, да и сам не хотел дёргать отца с Татьяной, которая только отошла от родов. Но страх вынудил его хоть с кем-то поделиться переживаниями, и он связался с Женей. Удивительно, но в день, назначенный для операции, она появилась перед ним настоящим чудом, святой, спасительницей. Копейкина успокаивала мальчика, держа в своих объятиях. Она никому ничего не рассказала, как и обещала. Просто взяла несколько выходных, купила билет на самолёт и без каких-либо объяснений рванула в другую страну лишь для того, чтобы провести полчаса рядом с напуганным мальчишкой. Полчаса — это много или мало? Полчаса порой целая жизнь.
Когда слов не осталось, Женя поцеловала Егора. По-настоящему. По-взрослому.
Операция была успешно проведена, Копейкина уже вернулась в Россию и рассказала обо всём Роману, Лариса увезла сына в Швецию, а он всё ещё не мог прийти в себя после своего первого поцелуя, перевернувшего его маленький мирок.
Мальчик начал меняться, почувствовав немного уверенности. И это был робкий шажок на пути становления новой личности. А после было ещё много чего, сделавшего из Егора того, кем он теперь являлся. Но Женя, тепло её рук и губ тогда, когда казалось, что нет ничего, кроме страха и боли, — это отпечаталось в сознании парня навсегда.
— Помнишь? — Смирнов осторожно коснулся пальцами тонких губ девушки.
— Конечно. Не каждый день целую в засос ребёнка, — она засмеялась. — Ты так трясся, что я сама начала бояться и ничего умнее не придумала.
— Ты правильно сделала. От шока я перестал думать о предстоящей операции и тупо делал то, что говорили врачи. Я никогда не забуду этого, — Егор, задумавшись на несколько секунд, всё же решился и мимолётно коснулся губ девушки своими. Отстранившись, он улыбнулся и прошептал: — Это всё, что мы можем себе позволить.
— М? — Копейкина, не расслышав, вытащила наушник.
— Ничего. Слушай музыку.
— Лучше расскажи мне, мой юный друг, как у тебя дела на интимном фронте?
— Отлично. Но первый раз я точно буду ещё очень долго вспоминать, — парень хохотнул.
— Всё было так плохо?
— Я слился раньше, чем понял, что происходит.
— Это нормально. Сейчас всё в порядке?
— Никто не жаловался.
— Эх, молодость! — тяжело вздохнула Женя. — Гуляй, пока молодой, Горик.
— А где же пожелания счастья и любви? — притворно ужаснулся Смирнов.
— Не смеши. Херня всё это. И будет эта херня, когда придёт её время. Не торопись жить. Наслаждайся.
— Женщина, в тебе есть хоть капля романтики?
— Я её ещё в школе потеряла.
— Боюсь даже спрашивать…
***
Дмитрий поморщился: ужасно болела голова. Виски давило так, что, казалось, череп вот-вот лопнет.
— Дмитрий Александрович, ваш кофе, — Татьяна бесшумно вошла в кабинет и поставила на стол шефа поднос с дымящейся чашкой и пирожками. — Там Захарова рвётся к вам.
— Пошла она, — простонал мужчина. — Позже. Пусть придёт позже.
— Дим, что с тобой? — Смирнова отбросила формальности в один момент. — Тебе плохо?
— Танюш, не могу, сдохну сейчас. Есть от головы что-нибудь? Топор не предлагай.
— Конечно, сейчас принесу. Может, домой поедешь?
— Не могу. Толик отгул взял на сегодня, они с Еськой у нас. Наташка попросила с мелким посидеть, ей в больницу нужно. Ты ведь знаешь, что Еся меня попросту добьёт.