Он снял рубашку, и я дотронулась до его голой спины. Он вздрогнул.
- Не бойся, - сказала я. – Я с самыми невинными намерениями.
Я продолжала поглаживать его спину. Ромка разделся и уютно забрался под одеяло.
-Ты не против, если я потушу свет? – спросил он. – Или хочешь еще почитать?
- Нет. Туши.
Мы лежали рядышком, и некоторое время молча дышали в темноте. На улице громко мяукнула кошка.
- Ром.
- М-м?
- Я сильно постарела?
- Больше семнадцати тебе не дашь, - сказал он. – С того дня, как мы первый раз увиделись – ты ничуть не изменилась.
- Мне давным давно не семнадцать. Я чувствую себя слонихой. Старой слонихой!
- Ну, это через месяц пройдет. Надо только немного потерпеть и ты снова будешь молодой стройняшкой. Хотя для меня, ты и сейчас выглядишь замечательно.
- Ром!
- М-м?
-Я правда тебя люблю.
Я слышу, как он в темноте поворачивает ко мне голову, затем просовывает руку мне под спину и притягивает к себе.
- Я знаю, - счастливо выдыхает мне в ухо. – Я тоже тебя очень люблю, котенок.
- Ребенок должен родиться через три недели, а мы до сих пор не выбрали имя, - я в беспокойстве смотрю на Яковлева.
Мы лежим на кровати. Сейчас полдевятого вечера и я полностью вымотана. Лежу на боку, живот как огромный шар, лицом к лицу с Ромой, который одной рукой подпирает голову, а другой водит в ноутбуке. Он – занят, у него очередной срочный проект .
- Мысли есть? – спрашивает он, не отрывая взгляд от экрана. – Пожелания?
- Лида, - отвечаю я. – У меня у школьной подруги дочку так зовут. Она такая хорошенькая…
- Нет, - твердо говорит Рома.
- Нет, - подумав, соглашаюсь я.
- Та-ак, давай что-нибудь еще посмотрим. Как насчет Алисы? – он видимо уже открыл сайт с женскими именами.
- В стране чудес?
- Понял. А вот еще хорошее имя: Даша. С древне-персидского – добрая, благая.
- Ну, так…,- меня что-то напрягает. - Маша! - вдруг предлагаю я.
- Маша? – кривится он.- Сразу приходит на ум мультик «Маша и медведь».
- Да ладно тебе, хорошее имя: Машенька, Машуня, - перебираю я.
Ромка читает что-то в ноутбуке, потом поднимает на меня глаза:
- Это значит «любимая, желанная».
- Подходит.
Он просовывает руку мне под рубашку, медленно пробегает пальцами по моему раздутому животу. Ребенок сильно пинается, и он замирает, глядя на меня в изумлении.
- Да – это наша девочка! Маша!
Лилька гонит по загруженным улицам города, не сбрасывая скорости, и с визгом тормозит в нескольких сантиметрах от заднего крыла « ауди».
- Черт! – с шумом выдыхаю я.
- Не дрейфь, все под контролем, - весело говорит она, снова набирая скорость. – Главное, не забывай дышать, - и гладит меня одной рукой по животу.
Она водит машину так же, как живет – азартно, рискованно и неумело. Я звоню Роме по громкой связи, так как упираюсь обеими руками в сиденье, пытаясь пережить очередную схватку.
- Да, котенок, - спокойно отвечает он.
- Рома-а, я рожаю!
- Что?! – от его спокойствия не остается и следа. – Так, малыш, не паникуй! Я сейчас приеду.
- Н-н-не надо, - кричу я, превозмогая тянучую боль. – То есть - надо! Надо! Забери из дома сумку с вещами и приезжай сразу в роддом.
- А ты где?!
- Я уже еду туда.
- С кем?!
- С Лилей…
- О, боже!
Лилька возмущенно встревает в разговор:
- Яковлев, это что еще за «о, боже»?
- Лиля, прошу тебя, вези моих девочек осторожно, - умоляет он ее и уже мне: - Леночка, ничего не бойся! Я - выехал. Через полчаса буду. Без меня не начинай!
Мне больно, страшно, но я абсолютно счастлива и точно знаю, что теперь у меня хватит сил удержать это, теперешнее счастье!