2. Итак, мы не должны думать, что то же будет и в грядущем веке, то есть, что добродетельные люди, имеющие дерзновение перед Богом, в состоянии будут освободить от будущих наказаний близких к ним людей, которые живут здесь в беспечности. Поэтому-то Писание и приводит в пример упомянутых праведников, с целью навести на нас страх и научить нас полагать надежду спасения, после благодати свыше, в собственных добрых делах, но не рассчитывать на добродетели предков, или на что-либо другое, если сами остаемся во зле. Если имеем предков добродетельных, то надо стараться о том, чтобы подражать их добродетелям. А если бы случилось противное и мы происходили бы от порочных предков, то не опасаться от того для себя самих какого-либо вреда, а только самим надобно упражняться в подвигах добродетели; тогда и не будет нам от того никакого вреда. Каждый или увенчивается, или осуждается, смотря по тому, что сам сделал, как и блаженный Павел говорит: "каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое" (2Кор.5:10), и опять: "Который воздаст каждому по делам его" (Рим.2:6). Зная все это и оставив всякую беспечность, посвятим все свои силы добродетели, пока еще находимся на поприще, пока еще не кончилось зрелище; позаботимся о нашем спасении, чтобы, совершив подвиг добродетели в это краткое время, получить на то награду в бесконечном веке. Вот и праведный (Лот), хотя жил среди такого множества людей порочных, и не имел ни одного подражателя своей добродетели, а, напротив, еще видел, что все и насмехаются и издеваются над ним, однако же, не только не ослабел от того в добродетели, но еще так просиял, что удостоился принять к себе и ангелов, и когда все совершенно погибли, он один со своими дочерьми избежал постигшей город казни. Но возвратимся к порядку слова. "И пришли", сказано, "два Ангела в Содом вечером". Это указание времени с особенной силой показывает нам добродетель праведника: и с наступлением вечера он не сходил со своего места в ожидании (путников). Он знал, какая польза может произойти для него отсюда, а потому, желал получить такое богатство, употреблял все старание и не уходил [т.е. от ворот дома, где ожидал странников] даже по окончании дня. Таково-то свойство души пламенной и бодрствующей: не только никакими препятствиями не удерживается она от обнаружения своей добродетели, но напротив, чем больше препятствий, тем сильнее она возбуждается и тем больший зажигает в себе пламень ревности. "Лот увидел", сказано, "и встал, чтобы встретить их" (Быт.19:1). Да слышат это люди, которые прогоняют от себя пришельцев, прибегающих к ним с просьбами и с сильными убеждениями, и обнаруживают явное бесчеловечие. Посмотри на этого праведника, как он не дожидался, чтобы к нему подошли, но, подобно праотцу (Аврааму), не зная, кто эти прохожие, а, только предполагая, что они какие-нибудь путники, лишь увидел их, вскочил и так обрадовался, как будто искал себе добычи и нашел, чего искал. "Увидел", сказано, "и встал, чтобы встретить их, и поклонился лицом до земли". Он благодарил Бога за то, что Он удостоил его принять этих путников. И вот добродетель его души: он признал великим благодеянием Божьим то, что встретил этих мужей, и принятием их исполнил желание собственного сердца. Не говори мне, что это были ангелы; но подумай о том, что праведник не знал еще этого, а принимал их, как людей незнакомых, мимоидущих, и такой мыслью руководился тогда в своих поступках. "И сказал: государи мои! зайдите в дом раба вашего и ночуйте, и умойте ноги ваши, и встаньте поутру и пойдете в путь свой" (Быт.19:2). Довольно этих слов, чтобы видеть сохранявшуюся в душе праведника добродетель. Как не удивиться глубокому его смирению и тому пламенному усердию, какое он показывал в гостеприимстве! "государи мои", говорит он, "зайдите в дом раба вашего". Их называет господами, а себя самого - рабом их. Со вниманием выслушаем, возлюбленные, эти слова, и научимся сами поступать таким образом. Славный, именитый, живущий в таком богатстве домовладыка называет господами путников странных, незнакомых, незнатных по виду, прохожих, ни в каком отношении не близких к нему: "зайдите в дом раба вашего и ночуйте", говорит. Наступил, говорит он, вечер, послушайте же меня, и облегчите себя от дневного труда, отдохнув в доме раба вашего. Разве, говорит, я обещаю вам что-нибудь особенное? "Умойте ноги ваши", утомленные путешествием, "и встаньте поутру и пойдете в путь свой". Окажите же мне эту милость, и не отриньте моей просьбы. "Но они сказали", сказано, "нет, мы ночуем на улице". Но праведник, видя, что и после столь усиленной его просьбы они отказываются, не охладел, не отстал от своего намерения и не поступил так, как часто мы делаем. Мы обыкновенно, когда и захотим пригласить кого-нибудь к себе, лишь заметим, что он, хотя слегка отказывается, тотчас отстаем; и так бывает у нас оттого, что мы делаем это не с усердием и искренним желанием, а большей частью считаем себя совершенно правыми, если можем сказать, что сделали свое дело.
3. Что ты говоришь: "сделал свое дело"? Ты потерял добычу, упустил сокровище, - и будто сделал свое дело? Тогда сделал бы ты свое дело, если бы не выбросил из рук сокровища, если бы не пробежал мимо своей добычи, если бы показал страннолюбие не на словах только, ради приличия. Не так поступил тот праведник (Лот), а как? Увидев, что странники противятся (его желанию) и хотят остаться на улице (а это делали ангелы для того, чтобы тем более открыть добродетель праведника и всем нам показать, как велико было его страннолюбие), он уже не довольствуется просьбой и убеждением их на словах, а употребляет даже силу. Так и Христос сказал: "употребляющие усилие восхищают Царство небесное" (Мф.11:12). Конечно, где имеется в виду духовное приобретение, там и настойчивость уместна, и усилие похвально. "И сильно упрашивал их", сказано (Быт.19:3). Мне представляется, что он увлекал их даже насильно. Затем, когда странники увидели, что праведник решился так поступить, и не отстанет, пока не исполнит своего намерения, "и они пошли к нему", как сказано, "и пришли в дом его. Он сделал им угощение и испек пресные хлебы, и они ели" (Быт.19:3). Видишь ли, что и здесь страннолюбие открывается не в богатстве угощения, но в обилии душевного усердия? Принудив их войти в свой дом, он немедленно стал исполнять дело гостеприимства: сам занят был служением перед ними, предлагал им пищу, оказывал всякую честь и услугу пришедшим, принимая их за обыкновенных путников. "Еще не легли они спать, как городские жители, Содомляне от молодого до старого, весь народ со всех концов города, окружили дом и вызвали Лота и говорили ему: где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем их" (Быт.19:4-5). Не оставим, возлюбленные, этих слов без внимания; заметим не только все неистовство их (содомлян), не заслуживающее никакого прощения, поразмыслим и о том, как праведник, живя среди таких зверей, так просиял и показал столь великое превосходство добродетели, - как он мог переносить их беззаконие, как не бежал из такого города, как терпел какой-либо разговор с ними. - Я объясню, как это было. Господь всяческих, предвидя чрезмерное нечестие содомлян, устроил так, что между ними поселился этот праведник, для того, чтобы он, как наилучший врач, мог обуздывать силу их злых болезней. И хотя праведник видел, что они уже заражены неисцелимыми болезнями, и не хотят принимать никакого врачевания, но все-таки не оставил их. Таково свойство врача: хотя он и видит, что болезнь не поддается его искусству, однако же, не перестает исполнять свой долг, для того, чтобы показать силу своего искусства, если сумеет со временем восставить (от болезни) страждущего; если же нисколько не успеет, то, по крайней мере, будет иметь тем больше для себя оправдания в том, что со своей стороны он ничего не оставил, что только мог сделать. Так было и здесь. Праведник, не смотря на то, что жил среди таких людей, остался праведным и сохранял любовь к добру; а они лишились всякого прощения потому что не только не оставили зла, но более и более умножали его. Смотри "окружили", сказано, "дом, от молодого до старого, весь народ со всех концов города". Какое великое согласие во зле, какое сильное стремление к греху, несказанная чрезмерность беззакония, непростительное намерение! "От молодого", сказано, "до старого": не только юноши, но и старые летами, и весь народ вкупе, стремились к этим беззакониям. Не устыдились они дерзнуть на это бесстыдное и срамное дело, не подумали о всевышнем Оке, не посовестились и перед праведником, не пощадили и тех, которых признавали за странников, и которые пользовались его гостеприимством; но без стыда, с открытой, так сказать, головой [восточные жители постоянно ходят с покрытой головой; обнажение головы у них значит нескромность. Поэтому св. Златоуст, говоря, что содомляне приступили к дому Лота "с открытой головой", хочет выразить тем крайнюю степень их дерзости и бесстыдства], произнося беспутные речи, приступили к дому, и, вызвав праведника, говорили ему: "где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем их". Из опасения такого-то, думаю, беззаконного их намерения и нечестия праведник и сидел при дверях своего дома до вечера, чтобы не допустить никого из прохожих, не знающих этого, попасть в их сети. Со страннолюбием соединяя в себе и высокое целомудрие, праведник заботился о том, чтобы всех мимоидущих принимать к себе, и желал, чтобы никто не укрылся от него; таким образом, он принял и тех (путников), не как ангелов, а как обыкновенных людей. Но беззаконники, не показывая (со своей стороны) ничего подобного, дерзновенно решались только на такие дела, которые превышают всякие другие злодеяния. Итак, (ангелы) хотели остаться на улице, чтобы доставить праведнику случай показать на них свое страннолюбие, и чтобы открыть ему из самых дел содомских жителей, сколь достойно заслуживали ожидавшую их казнь эти люди, преданные столь необычайному беззаконию.